И – на тебе! Один из голых взял и влюбился в голую, тут же руку и сердце ей предложил, а она согласилась, дура.
Короче, поженились они, армянина свидетелем взяли, матроса тоже водкой напоили, а попугаю конфету дали.
И что ж вы думаете?
Таки померли они, потому что состарились.
А попугаю что, он триста лет живёт!
Зараза.
А жил-был один святой по призванию.
Он так всем и представлялся: «Я – святой!»
Жил он, стало быть, существовал, а тут нате вам: нужно в костре гореть, свою святость доказывать. Хоть тресни, а нужно!
Ну он, понятно, обиделся, не захотел:
– Ай, – говорит, – чего я в том костре не видел! (а надо было, святых-то в том районе совсем не осталось, всех уже проверили).
Ну, сунули его в огонь, а он как закричит! Э, совсем не по-святски себя повёл, обидно, да…. Тут благодать сверху дождём приехала, объяла его, костёр потушила и поняли все: в натуре, святой он!
А бабке, что в потухший костёр спички совала, по шее крепко дали, мол, не лезь не в своё дело!
И убили бабку, нечаянно.
Таки ж вопрос: какой же он нафиг святой, если не он за другого кого свою жизнь положил, а за него свою жизнь положили?
Старухину.
На хрен никому не нужную.
…С утра, как только Сизиф приноровился толкать гранитный камень в гору, к рабочей площадке подъехали крутые ребята на чёрной иномарке, с пистолетами и порожним грузовиком в придачу. Подъехали, вышли, осмотрелись по сторонам – остро, со знанием дела. Убедились в чём-то и лишь тогда подошли к Сизифу.
– Мужик, – сказал главный, самый плечистый и высоченный (по грудь великану Сизифу), – нам тут погибшему другану памятник ваять надо. По завещанию – из твоего гранита. Понял?
– А как же Зевс? – Сизиф с опаской глянул на хмурое небо.
– С «крышей» всё решено, – заверил главный, свистнул в два пальца и камень, с большим трудом, но затащили в грузовую машину.
– На пиво, – коротко сказал главный, сунув в руку Сизифу тонкую пачку денег. И уехал на чёрной иномарке, конвоируя тяжёлый грузовик.
До окончания обеда Сизиф неторопливо пил крепкое пиво в ближайшей подгорной пивнухе, то и дело сытно отрыгивая и подмигивая молодым подавальщицам.
А после со вздохом выкатил очередной камень со склада и начал толкать его в гору.
Потому что работу никто не отменял.
А у одного человека в голове телепатия произошла. Он того желать не думал, а оно вон как, само по себе… Это, конечно, от палёной водки стряслось, нефиг было деньги экономить, эхма!
Стал человек чужие мысли слышать: реальное неудобство и прям некрасивость душевная настали, ей-ей! А и то, какое удовольствие знать, кто про тебя чего гадостное думает…