– У благородного короля Гольфдана дочь на выданье, – вспомнил, наконец, уважаемый Крул. – Кому как не прекрасной Хельге составить счастье благородного Леира.
Король Гольфдан не был противником этого брака, но, к сожалению, сближению Вестлэнда и Киммаркии может воспротивиться король Октии Седрик.
– Окты ведут себя все более развязно, – вздохнул Крул, – портовые пошлины выросли до неприличных размеров. Если так пойдет и дальше, то торговля совсем захиреет.
– Увы, – развел руками Хилурдский, – по договору вестлэндские порты перешли в руки октов пятнадцать лет назад. Я ведь даже не гуяр, уважаемый Крул, и очень непрочно сижу на троне.
Разумеется аквилонцу сей прискорбный факт был очень хорошо известен. Были времена, когда благородный Гольфдан на порог бы не пустил этого выжигу, но те времена давно миновали, и ныне король Вестлэнда вынужден заискивать перед каждой тварью, чтобы хоть как-то поправить свои дела. Брак Хельги многое бы изменил в положении Хилурдского, надо полагать, король Киммаркии не позволил бы вырвать трон из-под задницы своего тестя.
– Я слышал, что король Гитардии почтенный Рикульф тоже не прочь породниться с благородным Леиром.
Хилурдский огорчился. Час от часу не легче. Бороться с таким противником, как почтенный Рикульф, вестлэндскому королю не под силу. К тому же Леир наверняка предпочтет взять в жены гуярку.
– Королю Октии Седрику такой союз вряд ли придется по душе, – продолжал как ни в чем не бывало аквилонец.
Хилурдский почувствовал облегчение. Старый негодяй прав, Седрик сделает все возможное, чтобы не допустить союза гитардов и киммарков. Хорошо бы нашелся умный человек, который намекнул бы королю Октии, каким образом можно воспрепятствовать этому союзу. И в разговоре с Седриком как бы сама собой всплыла кандидатура Хельги Хилурдской.
Гольфдан с надеждой посмотрел на гостя. Даром старый мошенник ничего делать, конечно, не будет. Аквилонская порода. Удавятся за золотой. Но семьдесят пять процентов… Жизни не хватит, чтобы рассчитаться.
– Согласен на пятьдесят, – спокойно сказал уважаемый Крул. – Ради тестя благородного Леира я готов идти на убытки. Но, – старик поднял вверх палец, – я нуждаюсь в залоге, благородный Гольфдан. Скажем, замок Холстейн с прилегающими землями меня бы устроил.
Хилурдский даже не делал попытки возмутиться, знал, что бесполезно. Уважаемый аквилонский барышник своего добьется. Замок Холстейн – хороший замок, но, сохранив его, можно запросто потерять и королевство, и голову.
– Я согласен, – сказал Хилурдский.
Прощаясь, уважаемый Крул долго и подобострастно выражал почтение благородному королю Вестлэнда. Хилурдский надеялся, что сухонькая спина аквилонца не выдержит такого количество поклонов и с хрустом переломится, но, увы, его надеждам не суждено было сбыться. Гольфдан крякнул с досады и залпом осушил кубок крепкого суранского вина. К сожалению, даже вино не помогло растворить накопившуюся в душе горечь.