– Выражу ему соболезнование. Вот кто сейчас, наверное, рвет и мечет.
В магазине господина Цонева царил полный хаос. Сам хозяин, на этот раз в темном добротном костюме, стоял посредине торгового зала и задумчиво рассматривал вдребезги разнесенную витрину. Бдительная охрана попыталась было задержать меня при входе, но я очень популярно объяснил молодым людям в униформе, что расторопность надо было проявлять утром, а сейчас в этом нет особой необходимости.
– Пропустите фотографа, – распорядился ювелир, и это указание начальствующего лица было выполнено незамедлительно.
Господин Цонев был настолько любезен, что пригласил меня в свой кабинет и угостил рюмкой французского коньяка. Расстроенным он не выглядел, скорее уж обозленным. Понять его можно было. Как никак, а Цонев был не последним в криминальных кругах человеком, и вдруг такой конфуз. Совершенно невероятное по своей наглости нападение, закончившееся к тому же существенными убытками.
– Не злорадствуйте, Игорь, – остерег меня Цонев. – Это большой грех.
– Злорадствовать я не собираюсь, сочувствовать не буду, а вот помочь, возможно, смогу.
– Вы мне уже один раз помогли, господин фотограф. По вашей милости я понес большие убытки и едва не оказался за решеткой.
– Судили все-таки не вас, – напомнил я ювелиру. – К тому же все это дела давно минувших дней, преданье старины глубокой. Если не ошибаюсь, Светлана Надеждина ваша бывшая супруга?
– Допустим, – сухо отозвался Цонев. – Но какое это имеет отношение к утреннему происшествию?
– Надеждина обращалась к вам по поводу бриллиантовых сережек?
– Обращалась. К сожалению, подходящих у нас не было. Но мы ждали партию товара.
– И вы поставили Надеждину в известность, когда прибудет товар. И именно эту партию у вас перехватили расторопные ребята еще до того, как вы упрятали драгоценности в сейфы.
– Вы хотите сказать, что Надеждина…
– Я ничего не утверждаю, господин Цонев, но предполагаю, что преступники, ограбившие ваш магазин, действовали не вслепую.
– Речь идет о почти миллионе долларов, – поморщился ювелир. – Но дело даже не в деньгах. Я готов выплатить десять процентов от этой суммы человеку, который поможет мне найти товар.
– Возможно, этим человеком буду я.
– Будем заключать договор?
– Я пришлю к вам Чернова, с ним и оформите все бумаги. Всего хорошего, господин Цонев.
В принципе, я мог бы поверить ювелиру на слово, поскольку терпеть не могу бумажной волокиты. Но в данном случае дело было не во мне, а в Чернове, которому уже не раз грозили лишением лицензии за излишнее рвение в розыскном деле. А операция, которую я собирался провести, была рискованной во всех отношениях. Тем более что противостояли нам люди, способные если не на все, то на очень многое.