– А что с Агнесс? – ревниво спросила Марина.
– Агнесс? Но ведь Десмонд только вернулся. Надо же дать время ему потешиться! Но не сомневаюсь: рано или поздно Сименс примется и за нее.
– Рано или поздно… – угрюмо повторила Марина. «Поздно» ее не устраивало!
Джессика снова понимающе улыбнулась, однако лицо ее тут же померкло:
– Сказать по правде, даже Алистер… У него был роман с одной из девушек в замке. Ее звали Гвендолин. Я не видела ее, но она была, говорят, необычайно хороша.
– И где она теперь?
– Ушла в монастырь.
– После смерти Алистера?
– Нет, накануне нашей помолвки, – сухо сказала Джессика. – Алистер дал ей понять, что скоро женится, а значит, прежние отношения с любовницей не могут продолжаться. Мой Алистер был настоящим джентльменом…
Джессика опустила голову. На тонком пальце блеснул бриллиант.
«Если судить по Десмонду, то благородство свойственно не всем Макколам, – Марина прикусила губу. – Алистер, лишь собрался жениться, дал отставку любовнице. Но Десмонд уже женат! А что, если… Вдруг у него тоже есть ребенок?»
Она уже приоткрыла рот, чтобы спросить об этом Джессику, как вдруг ее посетила мысль весьма коварного свойства…
– А старый лорд? – спросила Марина, хотя это ее нимало не интересовало. – Неужто и у него были побочные дети?
– О господи, Марион! – Джессика всплеснула руками. – Оказывается, вам палец в рот не клади. Увы, не могу удовлетворить ваше любопытство: ничего не знаю. Хотя и не исключено, что в какой-нибудь окрестной деревне подрастает его побочный сын. И если, не дай бог, что-то случится с Десмондом, бастард может заявить о своих правах. Такое бывало. Но меня ждет Десмонд. Простите, должна спешить. Вы идете?
– Нет, я еще посижу, попытаюсь представить, какого цвета будут нарциссы, – криво улыбнулась Марина.
Поистине героические усилия понадобились ей, чтобы хоть как-то улыбнуться – губы дрожали от сдерживаемых слез. Разумеется, не бредовое предположение Джессики о незаконнорожденном лорде Макколе подкосило ее. Просто Марина вдруг осознала, что вполне может носить будущего лорда в своем чреве.
Несостоявшаяся прогулка верхом
Прошло несколько дней, прежде чем Марина убедилась, что ее предположения неверны, и это были чуть ли не самые черные дни в ее жизни.
Десмонд уехал в Лондон, Джессика беспрестанно хлопотала по хозяйству, Урсула вообще не показывалась, а Джаспер выходил к столу желтый, дрожащий и, едва шевеля губами, объяснял, что за него взялась застарелая малярия. Потом он и вовсе слег, и Сименс, который по случаю отъезда лорда оказался не у дел, принялся ухаживать за больным, сохраняя все тот же важный вид. По облику достойного камердинера невозможно было представить, что он способен на какие-то сильные побуждения, тем более предавать казни женщин по одному предположению, что они ведьмы, и Марина никак не могла решиться подступить к нему и утолить свое любопытство, вы-спросив о брауни. Разумеется, вспомнила она о мохнатом ночном проказнике уже потом, а первые-то дни ей было не до брауни, думала лишь о себе.