– Скачи за подмогой. Приведи Десмонда, Джаспера, кого угодно! Я задержу их. Они не посмеют убить меня!
Джессика смотрела непонимающе, и Марина, сорвав перчатку, свистнула в два пальца – оба коня взвились на дыбы, словно поняв ее приказ. Они запрядали ушами, заржали и ринулись в разные стороны, как стрелы, выпущенные из лука. Рыжая лошадка Джессики поскакала по тропе, ведущей к замку, а гнедой Марины понесся к реке.
Веткой с нее сорвало шляпу, туго закрученная коса больно стукнула по спине, но Марина и не заметила. Конь во весь опор промчался с обрыва и стал, весь дрожа от напряжения, между рекой и мужчинами в белом, которые подтащили черное тело к воде, и его уже лизали волны.
Марина соскочила наземь и, путаясь в дурацком хвосте амазонки, кинулась к Агнесс, лежащей лицом вниз. Сорвав другую перчатку, вмиг развязала узел на ее затылке и, рывком приподняв, посадила, чтобы та могла вздохнуть.
Лицо Агнесс было сплошь залеплено песком, и Марина, смахнув желто-серую массу, едва не зарыдала, увидев, как безобразно исцарапано и избито хорошенькое смуглое личико, которое она вроде бы люто ненавидела, но сейчас не могла вспомнить – за что.
Агнесс была в обмороке и даже не вздрогнула, когда Марина закричала что было силы:
– Остановитесь! Не троньте ее!
После мгновенного замешательства вперед шагнул высокий мужчина. Лицо его было закрыто, но по властному голосу Марина сразу узнала Сименса:
– Прошу вас удалиться, миледи. Мы все сделаем сами.
– Нет! – яростно выдохнула Марина. – Развяжите ее и отпустите!
– Она ведьма, миледи, – качнул капюшоном Сименс. – Вы сами знаете.
– Ничего я не знаю! Я наговорила вам, что в голову взбрело – и про мак, и про жабу. А куклу я сделала сама! – выкрикнула Марина, обвинив себя в том, что недавно, высказанное Джессикой, показалось ей чудовищно оскорбительным.
Белые балахоны, окружавшие Сименса, взволнованно заколыхались, подались было к Марине, однако предводитель остановил их мановением руки.
– Вы лжете, миледи, – сказал он терпеливо и даже печально. – Жаба, кукла – это одно, подозрения, но как быть с доказательством?
Он выхватил из-под плаща кожаную туфельку.
«Она слишком изящна для горничной, – подумала Марина как о чем-то важном. – Откуда у Агнесс такие туфли? Наверное, Десмонд подарил!» Последняя мысль вызвала в сердце лишь слабый отзвук прежней ревности.
– Если у вас нет жалости, побойтесь хотя бы сэра Десмонда! Он не простит вам, если вы убьете Агнесс! – воскликнула Марина.
– Когда бог наделяет нас своим божественным прозрением, никто не смеет становиться на нашем пути, лорд он или простой крестьянин, – высокомерно усмехнулся Сименс. – Отойдите, миледи!