– Намек понял, – сказал Дубов. – Со своей стороны хочу заверить, что в нас вы не разочаруетесь. Мы настроены очень серьезно и за ценой не постоим.
– Я вас понимаю, – кивнул Ливанов. – Но последнее слово, конечно, остается за Владимиром Борисовичем. Но мне кажется, что вы сумели произвести на него впечатление, а его на мякине не проведешь.
– Вы делаете мне комплимент, – улыбнулся Дубов.
– А вот, кажется, и он, – сказал Ливанов, поворачивая голову в сторону приоткрытой двери.
Из коридора послышались шаги. Но шел не один человек, а группа из трех-четырех человек. Дубов с рассеянным видом оглянулся – кабинет был довольно велик. Огромное, в полстены, окно не было задернуто шторами, и через него был виден плещущий разноцветными огнями пейзаж вечерней Москвы. У окна был расположен стол шефа, а к нему буквой Т был приставлен еще один длинный стол – видимо, для посетителей и общих посиделок. Другой мебели в комнате практически не было, отчего она казалась особенно просторной. Однако Дубов заметил дверцы встроенных в стену шкафов, а также массивную крышку из полированной стали, за которой скрывался сейф, также вделанный в стену.
– Дождь, – задумчиво проговорил Дубов, заметив, что снаружи по оконному стеклу бисером скатываются светящиеся капли.
– Да, осень, – вздохнул Ливанов.
Дверь широко распахнулась. Первым вошел Портнов, громоздкий, жизнерадостный и деловитый. Сразу следом за ним проследовал молодой человек в забрызганном дождем плаще и в кепке, надвинутой на глаза. В руке он держал чемоданчик, на котором тоже поблескивали водяные брызги. За его спиной Дубов усмотрел еще две фигуры – финансиста Волкова и здоровенного парня из охраны в строгом черном костюме. Они тоже вошли в кабинет, но охранник остановился возле двери и больше никуда не пошел. Скрестив на животе руки, он замер у порога, преданно глядя на хозяина.
Молодой человек с чемоданчиком в руке негромко поздоровался с Ливановым и пожал руку Дубову. Выглядел он неважно, точно его мучила какая-то скрытая болезнь – бледноватое лицо, напряженный взгляд, крепко сжатые губы. Пожимая его холодную ладонь, Дубов чересчур крепко сжал ее и строго посмотрел земляку в глаза.
– Прошу, господа, присаживайтесь! – объявил Портнов, занимая место во главе начальственного стола. – Посидим рядком да побеседуем ладком… Так, кажется, говорится?
Все расселись вокруг стола и с любопытством посмотрели на человека с чемоданчиком. Он неуверенно покосился на Дубова и, получив от него ободряющий кивок, решительно положил свою ношу на край стола. Щелкнули замки.