Она выросла здесь, на берегу озера, и была хорошо знакома с его темпераментом. Дженни знала все приметы. Еще утром она распознала опасные признаки надвигавшейся бури, но расстроенная новостями, полученными от Арчи, не обратила на них внимания.
Буря налетела внезапно и застала ее далеко от берега. У не
Огромная волна, одна из сотен или, может, даже тысяч, захлестнула нос лодки, окатив ее ледяной водой. Дженни потеряла счет этим холодным свирепым волнам, налетающим на нее, словно разъяренные фурии. Выровняв лодку и поглубже опустив весло, она стиснула зубы и поплыла дальше.
В лицо ей ударил новый порыв ветра. Дженни поправила кепку, которую чуть не унесло ветром, и вгляделась в даль. Впереди, насколько она могла видеть, было лишь черное небо да бесновавшиеся волны. Злобный ветер продолжал налетать, рвал из рук весло, словно помогая своим рассвирепевшим подружкам-волнам опрокинуть лодку и сбить ее с курса. Она начала выбиваться из сил. Одного адреналина уже было недостаточно, чтобы помочь ей прорваться к спасительному острову.
Если бы только она смогла доплыть до участка суши посреди озера, называемого Утиным островом потому, что в теплое время года там гнездились тысячи диких уток.
Мысль об острове придала ей сил. Наверняка она уже близко к цели.
Дженни подумала об Алане. О том, каким взглядом он провожал ее сегодня. О том, что она сказала ему, и о том, что, быть может, уже никогда не скажет. Сейчас, среди всего этого грозного, бушующего безумия, все на свете потеряло значение: и вероятность того, что ей не достанется пансион, и отчаяние, и боль за отца. Все, кроме Алана.
Не смей раскисать, Дженифер! – приказала она себе. Ты выкарабкаешься. Ты сильная. Не время умирать сейчас, когда ты, кажется, встретила наконец-то свою любовь.
Эта мысль ненадолго укрепила ее силы, но тут очередная огромная волна накрыла лодку, едва не перевернув ее.
Слезы отчаяния текли по ее онемевшим от холода щекам, смешиваясь с водой и ледяными дождевыми струями. Она продолжала упорно бороться с охватившим ее ужасом, со слабостью, с трусливыми мыслями отказаться от борьбы.
Паника не поможет, напомнила себе Дженифер. Исключительно из-за своего упрямства оказалась она в этой переделке. То же самое упрямство поможет ей из нее выбраться.
– Борись, Дженни, черт бы тебя побрал, давай! – кричала она сама себе сквозь рев ветра и волн, мысленно молясь, чтобы очередной взмах весла оказался последним и чтобы нос лодки наконец уткнулся в сушу.
Вдруг что-то произошло, и озеро под ней перевернулось. Каяк захлестнуло водой, и он ушел под воду, тяжело обо что-то ударившись.