– А щеками я – в Вупи Голдберг, только бледнолицую! И вообще, где ты у Кидман веснушки видела? – не дожидаясь ответа, Люська захлопнула учебник химии, в который за разговорами так и не успела заглянуть, и поплелась в класс, твердя: «Я его не знаю, не знаю, не знаю… и вообще, завтра же влюблюсь в Изотова или в Парфенова… сегодня что-то не хочется…»
После химии Наташка догнала Люську в коридоре и потянула за рукав:
– Люсь, ну погоди! Ну, честное слово, нельзя так убиваться, когда в классе происходят такие интересные вещи.
– Какие еще вещи? – Люська раздраженно отцепила Наташкину руку от своего свитера.
– Неужели ты ничего не замечаешь?
– И что я должна была заметить?
– А то! Киркор сегодня всю химию в тетрадочке писал, как пай-мальчик!
– Да ну?!
– Вот тебе и «да ну»! Во наша староста дает! Стоило только ей сесть рядом с Филькой – и вот результат. Давно надо было, а то все собрания, собрания… Лаевскому они как мертвому припарки. А тут личный контакт… и все такое… Слушай, Люсь! – Наташкины глаза засверкали от страшной догадки. – А может, наш Филиппок в Ленку влюбился? А? Такое бывает. Знаешь, это как… преступники, бывает, влюбляются в женщин-следователей или в тех, кто им письма в тюрьмы пишет, – и исправляются!
Люська молчала. Ей очень хотелось сказать Драгомиловой, что тут все как раз наоборот произошло: сначала Прокопчина влюбилась в Киркора, а потом уж пошли тетрадочки по химии, но все-таки не произнесла ни слова. Она же обещала Лене молчать. А Наташка между тем продолжала тарахтеть:
– Я сегодня Лаевского специально разглядывала и решила, что он очень даже ничего, действительно похож на Киркорова. Вот видишь! – она опять цапнула Люську за рукав. – Свет клином на твоем подлеце Каретникове не сошелся! Так что стоит хорошенько присмотреться – добро прямо под ногами валяется, а мы не замечаем.
– Что ты несешь, Наташка? – Люська поморщилась.
– А то! Если бы ты не пересела к Изотову, Киркор мог тебе достаться. Надо было только подход к нему продумать.
– О-о-о! – взвыла Караваева и устремилась вперед по коридору.
На крыльце школы Драгомилова опять догнала Люську.
– Наташка! – Караваева поспешила обратиться к подруге первой, чтобы та не успела открыть рот. – Я сейчас еду в библиотеку за материалами к реферату по химии. Если хочешь, поедем со мной. Только прошу тебя – больше ни слова о Киркоре!
– Да пожалуйста… О ней же беспокоятся, а она… – слегка обиделась Наташка.
Люська подхватила Драгомилову под руку, и они направились к троллейбусной остановке. В троллейбусе, быстро справившись со своей легкой обидой, Наташка начала озираться по сторонам и зудеть над Люськиным ухом, как комар: