– Зачем?
– А я почем знаю, на что у него не хватало!
– Но почему ты на это согласился? Ты ему был должен?
– Нет. Это… из-за Нади…
Все знали, что жгучему брюнету Гие Сохадзе нравится Надя Тихомирова из 9-го «Б». Она была натуральной блондинкой с прозрачной розовой кожей и небесного цвета глазами. Кому-то Надя могла показаться блеклой и бесцветной, но Гия, сам очень яркий, просто млел от пастельных красок ее лица и длинных белокурых волос.
– И что с Надей? – Леня в нетерпении даже потеребил Сохадзе за рукав.
– Эта сволочь Доренко сказал, что у него есть знакомые, которые подловят Надю на темной улице и… сам понимаешь… что дальше.
– Брось, Гийка, это же подсудное дело.
– А кто что докажет? Я ведь не могу везде сопровождать Надю! Она и не позволит… Кто я ей? И потом… знаешь, что он, это, – Гию передернуло от отвращения, – чудовище придумал?
– Ну?
– Он сказал, что все обставят так, будто это сделал я, что все поверят, сказал, поскольку я как лицо кавказской национальности имею неуемный темперамент и давно на Надю, как он выразился, губу раскатал.
– И ты поверил, что он на такое способен?
– Он мне доказал.
– Как?
– Неужели не помнишь, какие мне фонари на оба глаза навесили?
– Это он?
– Станет он ручки марать, как же! Наверно, нанял…
– Да ну тебя, Гийка! Можно подумать, что Борька Доренко из 9-го «А» ни больше ни меньше – крестный отец русской мафии! Эдакий дон Борис!
– За всю мафию не скажу, но размах у него не маленький! Ты бы видел этих амбалов… Может быть, он им как раз Эммину зарплату пообещал. Он на многое способен. Поэтому я очень испугался за Надю. Я не мог ему позволить… Я бы не только Эмму, я бы… Швейцарский банк ограбил, если бы Надя… если бы он Наде… Ну, в общем, ты понимаешь.
– Понимаю, – согласился Леня, – но ты бы мог вернуть Эмме деньги потихоньку. Ты ведь у нас богатенький Буратино.
– Папахен, конечно, денег на меня не жалеет, это верно, но все же я не получаю от него ежемесячный учительский оклад. Деньги, говорят, учителя получают небольшие, но мне все же не потянуть. Не мог же я папахену сказать, на что мне нужно.
Леня вскочил с дивана и начал мерить шагами комнату.
– Я все больше поражаюсь тому, что узнаю про Доренко, – заметил он. – Каждый раз что-нибудь новенькое. И главное – одно гаже другого! Его надо немедленно остановить!
– И как ты себе это представляешь?
– Не знаю. Пока. Но я придумаю! И ты тоже думай, поскольку из того, что я за последнее время узнал о Доренко, следует, что ему может показаться мало Эмминых денег. Понимаешь?
– Понимаю, конечно. Я и так уже устал ему фрукты-овощи носить. Но первым делом, – Гия опять зло скривился, – я урою эту… Жабу – Семенова! Он наверняка следил за мной по заданию Доренко, а тебе теперь сказки жалостливые рассказывает.