Вошли две собаки и стали ласкаться к Агриппе.
- Они тоже принадлежат вам, графиня, - сказал Агриппа. - Это вот Дракон, а это - Фебэ, брат и сестра, с отличными зубами. Сторожа, что надо. Но было уже поздно, и осмотр "Тестеры" отложили до завтра.
Назавтра был совершен осмотр. Замок был построен на берегу озера в конце залива и обнесен рвами с водой. Над рвами тянулись толстые вербы, а у самой воды - орешник. Вокруг расстилались луга. Кое-где виднелись пашни и виноградники. Невдалеке высилась колокольня, указывавшая на близость деревни. Разумеется, во дворе замка были сад и огород.
После осмотра мать позвала сына к себе.
- Теперь уже ты не увидишь замка Монтестрюк, а будешь жить здесь, пока не вырастешь. Вырастешь же ты лет через пятнадцать.
- Мне нравится здесь, но и Монтестрюк мне тоже нравился. Почему мы не будем там жить?
- Он уже не наш, дитя мое. Мы разорились.
- Как это "разорились"?
- Ты поймешь, когда вырастешь.
- Но если у меня не будет замка, что же тогда остается?
- Твое имя Югэ-Поль де Монтестрюк, граф де Шарполь. Славное имя, но ему нужно вернуть прежний блеск и сохранить его чистым и незапятнанным.
- Что же нужно мне делать, матушка?
- Постоянно трудиться, чтобы стать человеком и солдатом.
- Хорошо, я буду трудиться, мама.
- Тогда поклянись. Твой отец никогда не изменял клятвам и отдал жизнь, держа данное слово.
Мальчик задумался. Потом, подав обе руки матери произнес:
- Клянусь вам, матушка.
И они зажили по-новому и скромно на новом месте. Тогда жители тех мест - а тогда мало разъезжали и обменивались сведениями - легко приняли версию графини, что она вдова убитого на войне капитана. Поскольку она проявила себя миловидной и доброй женщиной всегда старавшейся им помочь, они полюбили её и относились к ней всегда с почтением, особо отмечая её скромный образ жизни.
Она же действительно не только внешне, но и в душе смирилась с новым положением. Но не до конца. Бывали моменты, когда она вспоминала о графе Колиньи, и тогда в ней вспыхивали страстные мечты и желания. Она все ожидала, что Колиньи, наконец, вспомнит о ней и навестит её.
Иногда она даже, гуляя, шла до ближайшего тракта, где появлялись проезжие. Там она садилась на придорожный камень и жадно всматривалась в каждое облако на горизонте. Но Жан де Колиньи не проезжал, и она с разочарованием шла домой.
Так шло время. Оно уже стало отсчитываться годами.
- Я знала, что он меня забудет, - говорила она себе.
И в один момент она решила расстаться со своей мечтой. Теперь между нею и Богом оставался один сын.