Я снова заколотила в окно изо всех сил и закричала: – Демариус! Демариус! Она здесь! Скажи Уайатту! Сделай же что-нибудь, черт возьми, задержи ее! Голос быстро сорвался.
Демариус упрямо стоял ко мне спиной и, хотя слышал, как я стучу в окно кулаком, слов не различил. Я судорожно закашлялась, скорчившись от спазмов и утирая выступившие слезы.
По горлу изнутри будто прошлись наждаком, каждый звук давался с трудом, боль ощущалась всюду – от носа до самых легких. Даже дышать было больно. Должно быть, я все-таки наглоталась дыма, несмотря на все меры предосторожности. Да и голос сорвала, но ничего не добилась.
Когда я наконец выпрямилась и снова поискала эту тварь в толпе, оказалось, что она как сквозь землю провалилась. Иначе и быть не могло: она полюбовалась делом своих рук, позлорадствовала, но задерживаться на пожаре не собиралась.
Слезы ярости и боли заструились по моим щекам, и я в бешенстве смахнула их. Не хватало еще, чтобы эта сука увидела, как я плачу. Такого удовольствия я ей ни за что не доставлю.
Я отыскала телефон и позвонила Уайатту.
Честно говоря, я и не ждала, что он мне ответит, и с каждой минутой злилась все сильнее, мечтая нажаловаться на него в социальную службу. Встав на сиденье на колени, я высматривала его в толпе и одновременно прижимала к уху телефон. Наконец я его увидела: возвышающийся над большинством мужчин, он слушал доклад начальника пожарной команды, с трудом перекрикивающего шум, и доставал телефон. Должно быть, переставил его на виброрежим, потому что в шуме звонок все равно не расслышать. Уайатт что-то сказал пожарному, проверил, кто звонит, открыл телефон, поднес к одному уху и заткнул пальцем другое.
– Потерпи еще немного! – гаркнул он в телефон.
Я открыла рот, чтобы выругаться, обвинить Уайатта в том, что он упустил преступницу, но поняла, что в трубке тихо. Ни единого шороха.
Пришлось набрать тот же номер еще раз. Никакого ответа. Я окончательно потеряла голос и забарабанила по микрофону ногтем, надеясь хоть таким способом привлечь внимание Уайатта. Нет, такой тихий стук он даже не заметит. В приступе досады я заколотила телефоном по стеклу.
Себе на заметку: мобильный телефон – штука непрочная.
Чертов аппарат рассыпался прямо у меня в руках, крышка отсека для батареек отскочила, передняя панель улетела на пол, где должна была и остаться – в этой машине я ничего не стану поднимать с пола. Посыпался какой-то мелкий электронный хлам. И больше я ничего не добилась.