– Жаль, что я промахнулась, – послышалось в трубке злобное шипение, затем щелчок и длинный гудок.
Я отняла телефон от уха и недоуменно уставилась на него. Я и вправду слышала это, или мне померещилось? «Жаль, что я промахнулась»?
Какого черта?! Если я не ослышалась, а в этом я не уверена, это может означать лишь одно: та тварь на «бьюике» как-то разузнала, кто я, и поскольку мое происшествие в газетах не упоминалось, как незначительное, что, между прочим, даже обидно, значит, она заранее знала, кто я такая. Происшествие предстало передо мной совершенно в новом свете, который был мне не по душе. Я едва успела прийти в себя после предыдущего «промаха», когда в меня стреляла жена моего бывшего мужа, Дебра Карсон. Сначала она напала на меня, а потом случайно выстрелила в своего мужа.
Но звонила не Дебра – этого просто не могло быть! Ее выпустили под залог, точнее, выпустили их обоих, но когда я видела ее в последний раз, Дебра была вне себя от радости – еще бы, ведь Джейсон настолько любит ее, что даже пытался убить меня. С самого начала ее мотивом была ревность, значит, теперь для ревности нет ни малейшего повода.
Я попыталась выяснить, откуда мне звонили, но определитель не успел сработать. В памяти сохранился только последний звонок от Дженни.
Встревожившись, я набрала номер Уайатта.
– Ты где?
– Только что отвез беседку к маме. А что такое?
– Мне опять звонили. Какая-то женщина сказала: «Жаль, что я промахнулась» – и повесила трубку.
– Минутку, погоди, – попросил Уайатт. Послышался шорох, затем опять его голос: – Повтори.
На этот раз его голос звучал отчетливее и громче, и я будто наяву увидела, как он прижимает телефон ухом к плечу и тянется за ручкой и блокнотом, с которыми не расстается.
– Она сказала: «Жаль, что я промахнулась», – послушно повторила я.
– Номер определился?
Вот это надо было спрашивать в первую очередь!
– Я слишком быстро взяла трубку, определитель не сработал.
Последовала краткая пауза. Уайатт, наверное, никогда не берет трубку, пока не узнает, кто звонит. Обычно и я так делаю. Видимо, Уайатт решил не заострять внимание на моей оплошности и продолжал:
– Ясно. А тебе не послышалось?
Об этом я уже думала, несколько раз прокручивала слова незнакомки в голове и потому честно призналась:
– Сама не знаю. Она говорила шепотом. Но я, кажется, не ошиблась. Если тебе нужна точная оценка, то я уверена на восемьдесят процентов.
– Если ты слышала шепот, почему же ты так уверена, что звонила женщина? Может, это хулиганили подростки?
Все эти нудные расспросы – работа Уайатта, я уже давно свыклась с мыслью, что копы никому не верят на слово, но все-таки едва сдержала негодование. Решив дать ему волю позднее, я еще раз мысленно воспроизвела слова, которые услышала по телефону.