— Оставайтесь здесь в качестве нашей последней надежды.
Голос его несколько изменился, когда он произнес:
— Хорошо, я повинуюсь. Но не говорите, что я вас никогда не любил. Ладно, я стану барышником и достану лошадей. Деньги у меня есть, а с ними и одежда черногорца, которого мне пришлось убить в схватке. Теперь выберем место укрытия.
Они отправились к турецкому лагерю. Вскоре Угренок показал им лощину, где можно было укрыться с лошадьми.
Лощина шла между склонов холмов, покрытых густым лесом и кустарником. В ней мог спрятаться целый эскадрон. К ней вела тропинка, проложенная пастухами. Угренок сам пробежал по этой лощине, спасаясь от гнавшегося за ним часового.
Маркиз остановился на том месте, где тропинка спускалась в лощину.
— Ладно, — сказал Сент-Эллис — я останусь здесь и достану лошадей. Храни вас Господь!
Принцесса нагнулась к нему.
— Поцелуйте меня. — сказала она. — Если бы я не любила его, я бы любила вас.
Пошли дальше. По предложению Угренка договорились, что сигналить друг друга будут троекратным криком ночной совы.
— Этот мальчик хитер, как обезьяна, — заметил Коклико. — Так, что ли, Кадур?
— Так.
Спустя минуту, маркиз остался один. Он въехал в лощину, покрытую густой лесной тенью. Светало.
Через пару сотен шагов разделились попарно: Коклико с Угренком поехали в одну сторону, Кадур с принцессой — в другую. Высокий тополь, росший одиноко на краю поля, служил им приметой и указывал, в какой стороне лежит лощина.
Оставшись вдвоем с принцессой, араб замедлил шаг и обратился к своей спутнице.
— Согласившись ехать со мной, вы решились на все? — спросил он, делая ударение на последнем слове.
— Что значит «все»?
— Это значит не не отступить ни перед чем. Нас ждет случай, неизвестность… И как бы ни тяжелы были последствия, придется принимать их беспрекословно.
Слабый румянец покрыл щеки принцессы. Помедлив, она ответила серьезным тоном:
— Езжай, я следую за тобой.
Любовь… Ничем больше принцесса не руководствовалась, никакой большей силы в мире она не знала. Просто она была женщиной. В самом прекрасном и полном смысле слова.
Тем временем Югэ пребывал в тюрьме, где Брикетайль оставил его после пытки. И в тот момент, когда две пары его друзей двигались к лагерю, к нему в тюрьму пришел сей господин, веселый и бодрый.
— Ну как здоровье вашей милости этим утром? — спросил он. — Надеюсь, ночь провели недурно? Несколько некомфортные условия, но Венгрия, знаете ли далековата от Парижа. Не так ли?
Он сел на связку соломы.
— Не хотите ли побеседовать? Не хотите. Ну ладно, я поговорю и один. Вы, надеюсь, не забыли, что через час — два возобновится небольшая операция. Впрочем, у вас есть возможность сделать для турецкой армии то, что вы собирались сделать для французской