Охранники провели охотника через лабиринт туннелей и коридоров, пока не дошли до стальных ворот. По обе их стороны сидело по охраннику. У каждого через плечо висел бластер, забрало шлема поднято и откинуто на затылок. Тот, что был поменьше, спросил:
- С чем пришел, Дунк? Еще один вонючка?
Дункан кивнул и сказал, пока охранник открывал ворота и вталкивал Мак-Кейда внутрь:
- Да, что-то в этом роде, Мак. Он тебе понравится, у него есть чувство юмора.
- Отлично, - ответил Мак, - может, он расскажет судье пару шуточек. Судья любит шуточки!
Дункан рассмеялся и стукнул Мака по спине.
- Ну бывай, Мак! Увидимся в конце смены.
- Звучит неплохо, - ответил тот. - Можешь купить мне пива.
Дункан ушел, втайне радуясь, что наконец избавился от этого человека с серыми глазами, и одновременно стыдясь своей радости. Сероглазый пугал его, а ведь нейрохлыст был у него, а не у заключенного! Все это было как-то противоестественно.
Ворота захлопнулись, и Мак-Кейд оказался в комнате, выложенной кафелем. Его обжег удар сильной струи воды, смывшей грязь с ног.
Через шестьдесят секунд воду выключили, раздался сигнал, и дверь с шипением открылась.
- Заключенный Мак-Кейд, войдите и предстаньте перед судом!
Казалось, что этот голос доносился ниоткуда и отовсюду одновременно.
Делать нечего. Мак-Кейд шагнул в двери и оказался в большой и шумной комнате.
По левую руку, ряд за рядом, к закопченному потолку взбегали ветхие ряды сидений, похожие на театральные. Проходы были завалены мусором, примерно то же можно было сказать и обо всей аудитории, поскольку более неопрятной и грязной публики Мак-Кейд никогда не видел.
Здесь были матросы, коротавшие время в ожидании места на каком-нибудь корабле, проспекторы, застолбившие новый участок, и даже какие-то гуманоиды, невесть как попавшие сюда. Все одновременно что-то говорили, жестикулировали и старались перекричать друг друга. Мак-Кейд чувствовал себя гвоздем программы в цирке Древнего Рима.
Справа возвышалась платформа. На ней за обыкновенным письменным столом сидел большой тучный мужчина и деловито поедал обильный обед. В данный момент он сосредоточенно раздирал своими засаленными пальцами тушку какого-то животного. Россыпь косточек вокруг его стула говорила о том, что процесс принятия пищи начался довольно давно.
Даже поверхностный взгляд на аудиторию позволял установить, что многие здесь были заняты тем же, хотя как минимум одна парочка зордов, похоже, совокуплялась. Впрочем, говоря о зордах, в этом отношении трудно утверждать что-либо наверняка. Для непосвященного взгляда соитие зордов очень похоже на ритуальные поединки, которыми они отмечают летнее солнцестояние.