Ладно, время покажет. Но что же мне говорить про деньги? Признавать или не признавать? Если я отрицаю, значит, денежки пропали, если они не мои, подлежат конфискации. Обычно у нас была одна инструкция – деньги, которые находят, пять, десять тысяч долларов, всегда заявлялись как выигрыш в казино. Попробуй проверь! Но тут – пятьсот тысяч! Какое тут казино? Да, ситуация...
И Вика меня ждет сейчас, чтобы сообщить какую-то радостную новость, а я у ментов засел... А тут еще и наврал Сергею, что Макс со мной! Теперь все опомнятся, начнут Макса расспрашивать, а он и понятия не имеет о том, что я сказал.
С такими мыслями я просидел почти всю ночь. Под утро дверь открылась, какой-то сержант в милицейской форме вывел меня из камеры.
– Тебя к следователю, – сказал он.
В кабинете, куда меня привели, находились уже двое мужчин. Оба были в гражданском. Один сидел за столом и что-то писал, другой стоял рядом, рассматривая бумаги. Один был одет в рубашку и безрукавку. Под безрукавкой виднелся ствол «макарова». Вероятно, это был один из оперов, которые меня задерживали. Следователя я никогда раньше не видел.
– Присаживайтесь, – следователь указал мне на стул. – Фамилия, имя, отчество, где родились...
Я ответил. Затем начался допрос. Однако все вопросы касались оружия, которое было у меня изъято. О деньгах речь не шла.
– Послушайте, – не выдержал я, – а почему вы не спрашиваете про деньги, которые у меня изъяли?
– Такие мелкие суммы нас не интересуют, – улыбнулся следователь. – Что же тут криминального? Деньги перевозить никому не запрещено.
– Что вы имеете в виду под мелкими суммами? – переспросил я.
– Вы имеете в виду те деньги, которые были изъяты у вас при обыске?
– Нет, я имею в виду пятьсот тысяч долларов, которые были у меня в машине.
Парень в безрукавке удивленно посмотрел на меня.
– Ну ты даешь! У тебя что, температура? Какие деньги? Никаких денег в машине не было. Вот же протокол изъятия! – Он протянул следователю листки бумаги. – Никаких денег не было и в помине!
– Ребята, вы что! Вы знаете, с кем вы играете? – проговорил я.
– Ты что, парень, угрожаешь нам? – Оперативник схватил меня за шиворот. – Мы тебе сейчас покажем, кто главный, а кто погулять вышел!
Следователь встал, сказав:
– Я выйду покурю.
Я понял, что меня сейчас будут бить, точнее «прессовать». Как только следователь вышел, в кабинет вошли два амбала, видимо оперативники. Они молча повели меня в мою камеру. Там они стали избивать меня руками и ногами. Продолжалось это минут десять. Наконец один из оперов наклонился надо мной и проговорил: