И для Павлика спокойная жизнь закончилась.
Любить водку, халяву, революцию, быть мудаком – этого все же недостаточно, чтобы называться русским. И русская мечта вовсе не так проста, как кажется Павлику. Лысый, возможно, еще обретет счастье в тюремной камере, но Павлику и такое уже не грозит. Посидеть бы ему годика три с Романычем, холодно подумала Катерина. Скромный порядочный арестант. Разговоры о любви. Просто так европейцами не становятся.
А я разыщу Семина.
Она не знала, где сейчас Семин, кто он такой, чем занимается?
Но это неважно, сказала себе. Не в этом дело. В записную книжку, полную кулинарных рецептов, народных примет и прочих интересных изречений, она недавно записала слова умницы Карпицкого. «Мир есть мост. Иди по нему и не думай о доме. Зачем дом? Мир длится один час только. Потрать его на любовь».
Почему-то сердце сжалось.
Она ничего не знала о Семине, но странная уверенность пронзила ее.
Показалось вдруг, что именно угрюмое лицо Семина, резкие губы с легкими морщинками в уголках принесут ей освобождение. Правда, она еще не знала – от чего. Все мелко, вся жизнь по колено. Если Павлика заберут, уйду к умнице Карпицкому. Он меня примет. И выведет на Семина.
Из эконом-класса доносились голоса просыпающихся пассажиров.
Никто там еще не догадывался, что прежняя жизнь закончилась.