— Мисс Сакс, вы обсуждали это соглашение со своим поверенным?
— Да, ваша честь.
— И он предупредил вас, что у вас есть право отказаться от соглашения и предстать перед судом присяжных?
— Да.
— Вы приняли это решение по доброй воле, без принуждения?
Сакс подумала о своем отце, о Нике. О Линкольне Райме.
— Да.
— Хорошо. Итак, признаете ли вы себя виновной в неумышленном убийстве?
— Признаю, ваша честь.
— Учитывая заявление обвинения, я приговариваю вас...
Обитые красной кожей двери в коридор распахнулись внутрь, и в зал с пронзительным визгом въехал в инвалидном кресле Линкольн Райм. Судебный пристав попытался было придержать двери, но криминалист, не желая ждать, просто раздвинул их своей «Штормовой стрелой». Одна створка ударилась о стену. Следом в зал торопливо вошла Люси Керр.
Судья недовольно поднял взгляд, собираясь сделать замечание. Но, увидев кресло-каталку, он — подобно большинству людей — счел за лучшее промолчать.
Судья снова повернулся к Сакс.
— Итак, я приговариваю вас к пяти годам...
— Прошу прощения, ваша честь, — остановил его Райм. — Мне необходимо срочно переговорить с подсудимой и ее защитником.
— Видите ли, — проворчал судья, — сейчас здесь слушается дело. Поговорите с ней как-нибудь в другой раз.
— Ваша честь, — настаивал Райм, — мне необходимо переговорить с ней сейчас.
Его громкий голос заглушил ворчание судьи.
Совсем как в старые добрые времена. Он в зале суда.
Большинство людей считает, что задача криминалиста — найти и проанализировать улики. Однако когда Линкольн Райм занимал должность главы криминалистического отделения полиции Нью-Йорка, ему приходилось бывать в суде, давая показания, не реже, чем работать в лаборатории. Свидетель из Райма был великолепный — Блейн, его бывшая жена, часто жаловалась, что он не общался с людьми, а игралперед ними, и перед ней в том числе.
Криминалист осторожно подъехал к ограждению, отделявшему столики адвоката и прокурора от мест для публики. Он посмотрел на Амелию Сакс, и от этого зрелища у него едва не разорвалось сердце. За три дня, проведенные в тюрьме, она очень исхудала и осунулась. Грязные волосы были убраны в тугой узел — так молодая женщина поступала во время осмотра места преступления, чтобы не задеть прядью за улики. От этого ее красивое лицо казалось суровым и угрюмым.
Подойдя к Райму, Геберт нагнулся к нему. Криминалист что-то ему шептал. Наконец адвокат, кивнув, выпрямился.
— Ваша честь, я сознаю, что сейчас происходят слушания по поводу заявления обвиняемой. Но у меня есть к вам необычное предложение. Защите стали известны новые обстоятельства дела.