* * *
Купив одежду, я заглянул домой, чтобы переодеться и отправиться пешком в близкий магазин за продуктами, когда на трубку спутникового телефона позвонил Ким Валерьевич. Говорил с легким укором, но вежливо:
– Иван Сергеевич, мне передали ваши просьбы. Но вы, кажется, считаете меня всемогущим человеком, обладающим собственным сыскным аппаратом. К сожалению, я не настолько влиятельное лицо в здешних краях, чтобы выполнить ваши просьбы… Эти просьбы можно было бы адресовать действующему аппарату ФСБ, наделенному чрезвычайными полномочиями, но никак не мне… Ничем не могу вам помочь…
– Жаль, Ким Валерьевич. Но буду пытаться что-то сделать сам. Извините за беспокойство… Что-то еще понадобится, более скромное, я передам через Виктора Николаевича…
– Вас, кстати, желал бы услышать полковник Мочилов из диверсионного управления. Перезвоните ему. Он сейчас у себя в кабинете. Номер знаете?
– Напомните… Я и во время службы московскому начальству не часто звонил…
Он продиктовал номер.
После выхода на пенсию с Юрием Петровичем Мочиловым мы никак не контактировали, и у меня не было необходимости ему звонить. Потому номер я и не знал. Да и раньше общаться приходилось всего несколько раз по необходимости, а в остальное время это делали мои командиры.
– Спасибо. До встречи…
Я сразу набрал московский номер.
– Слушаю, полковник Мочилов…
– Здравия желаю, товарищ полковник. Подполковник Русинов…
– Здравствуй, Иван Сергеевич. Говорить буду коротко, поскольку сильно занят. У меня люди… Слышал про трудную ситуацию, в которую ты попал. К сожалению, по телефону не могу тебе объяснить некоторые дополнительные аспекты, а они существенны. Но тебе ставится категоричная задача – выпутаться и оправдаться… Обязательно оправдаться… Чего бы это ни стоило… В сложившейся ситуации ты – джокер, который должен стать козырным тузом… Там, на месте… В других местах есть свои джокеры…
– Что вы хотите этим сказать, товарищ полковник?
– Только одно. Что не ты один попал в подобную ситуацию. И просматривается, похоже, очевидная организованная широкомасштабная провокация против спецназа ГРУ. Чем она вызвана, не нам с тобой решать, хотя я догадываюсь… Ладно… Выкручивайся… Какой помощью тебя обеспечить?
Я не понял смысла такой провокации. Хотя в возможность подобного не верить не мог. Еще никак не закончилась другая провокация, против полковника Квачкова, обвиняемого в покушении на Чубайса. Любого спецназовца спросили бы… Если бы Квачков действительно готовил покушение, Чубайса пришлось бы скальпелем с ближайших деревьев соскабливать. Но политика – это не моего ума дело… Мне, чтобы в политическую историю не попасть, следует из своей выцарапаться…