Майору позвонили на мобильник.
– Так… Так… Понял… Внимательнее ищите… Хоть за что-то уцепиться необходимо… Рылом в землю и копать… копать…
Он убрал трубку, вздохнул и сообщил всем.
– «Волга» найдена… Она сейчас горит в одном из дворов… Рядом с цирком… Перед этим на переходе сбила человека… Следов скорее всего не будет… Сейчас опрашивают свидетелей. Люди видели двух убегающих кавказцев…
Я посмотрел на старшего следователя.
– Максим Юрьевич, вам не кажется, что подполковник Русинов говорил вам правду?..
– Я же сказал – посмотрим, подумаем… – Шторм был откровенно раздражен.
А упал на грязном крыльце он ловко… Даже мундир почти не испачкал, только руки, которые до сих почему-то не вымыл, хотя туалет от его кабинета в пяти метрах…
МАКСИМ ЮРЬЕВИЧ ШТОРМ,
старший следователь по особо важным делам
Я сам никогда не люблю торопиться с выводами – меня так папа с мамой, покойные, воспитали, и не люблю, когда другие торопятся, и уж терпеть не могу, когда другие меня плеткой подгоняют, стараясь сделать из меня такого же задерганного торопыгу, как они…
Я ловко избежал прямого ответа на общий вопрос – что за документы мне должны были бы передать. Ни к чему переплетать в одно-единственное несколько понятий – просто «документы, которые должны меня заинтересовать», и все… И голос, как мне показалось, вовсе не принадлежал к явно акцентированным. Я не стал бы утверждать, что это говорил кавказец… Или, как менты говорят, «черный»… Сам я такого термина не приемлю, как и термина «лицо кавказской национальности». Это тоже, кстати, ментовская придумка… Просто «кавказец» – это житель Кавказа, и не имеет никаких уничижительных ноток. И я не берусь утверждать, что мне звонил кавказец…
Майор терпеливо записал все, что пострадавшая сторона, то есть я, имела сообщить. Но мне и сообщать-то, по большому счету, было нечего. Крупный почерк всего две страницы занял, из них первая половина первой страницы, как известно, заполняется служебными данными, так называемый «паспорт» протокола…
Самый главный вопрос, как всегда, прозвучал в конце – какое из дел, которые я веду в настоящий момент или вел в недалеком, а может быть, и далеком прошлом, может вызвать подобную неадекватную реакцию противоположной стороны.
– Все дела… – сказал я коротко и даже слегка обиженно. – Все особо важные дела, поскольку я являюсь следователем по особо важным делам…
И я здесь нисколько не погрешил против истины. Любое из моих последних дел способно было стать причиной покушения. Стало любое или не стало – это другой вопрос, и решить его с наскока невозможно…