И миномет с ревом посылает первый снаряд. Мина визжит истерично и поднимает на противоположном склоне фонтан взметнувшегося снега. Пулеметная очередь бороздит козырек, взметая фонтанчики поменьше, но любое сотрясение опасно.
– Чуть ниже! – командует эмир минометчику.
Прицел подправить – дело нескольких секунд. Новый выстрел, и мина ложится точно под увесистый снежный козырек. Козырек вздрагивает, словно не решается сорваться, но сил удержаться у него не хватает, слишком тяжела собственная масса, и он обрушивается, прихватывая по пути новые снежные массы и даже большие тяжелые камни. Пошла почти настоящая лавина, скрывающая омоновцев от глаз снайперов.
– Хорошо! – смеется, скалясь, Дукваха. – Им бы после первых выстрелов бежать... Тогда лавина не достала бы их. А они залегли. Снайперов испугались...
Снайперы слышат похвалу в свой адрес. Они уже перенесли прицельный огонь на ближнюю группу. Омоновцы пытаются отступить, добежать до спасительного леса, но они ушли слишком далеко. Дукваха не зря время выжидал...
Спастись удается только троим, обладающим самыми легкими и быстрыми ногами...
Ситуация однозначно кажется пробуксовывающей. Пулат, посомневавшись, вынужден сам позвонить в третье управление ГРУ полковнику Мочилову, чтобы попытаться навести справки о бывшем полковнике этого ведомства Руслане Имамове. Именно попытаться, потому что ГРУ неохотно дает справки о своих бывших сотрудниках любого уровня информированности, включая уборщиц помещений, которые знают только то, где они работают. О полковнике уже и говорить нечего. В отличие от Басаргина, Виталий не делает из своего общения с Мочиловым секрета и включает на аппарате спикерфон, чтобы разговор был слышен всем.
– Здравия желаю, Юрий Петрович. Пулатов вас беспокоит...
Легкая встречная пауза говорит о том, что полковник старается лихорадочно сообразить, чем вызван этот звонок и что он может нести.
– Рад слышать вас. Еще больше рад был бы увидеть, более того, продолжить то, что мы начинали с вами и с Ангеловым, и только жду, когда вы дадите согласие...
Несколько лет назад, когда ни Ангел, ни Пулат не имели еще статуса сотрудников международной полицейской организации, Мочилов согласия не спрашивал и действовал по своему усмотрению, сообразуясь только с графиком своего свободного времени и текущими планами ведомства. Использовал отставных капитанов, как ему было необходимо.
– Извините, товарищ полковник, пока у нас нет возможности. Начальство не отпускает... – Виталий бросает улыбчивый взгляд на задумчивого Басаргина. – У нас начальство суровое.