Алданов молча поднимает подушку и протягивает. Зинур рассматривает обе дыры. Проходит к окну, ковыряет пальцем стекло и сует палец в рот – порезался об острый край, кровь облизывает.
– Часового! – рявкает Зинур по-русски.
Он хочет, чтобы Виктор Егорович знал ситуацию и смог объяснить потом Абдукадырову, что произошло. Это понятно без слов по бледности, покрывшей смуглое лицо. Должно быть, бывший лейтенант Абдукадыров умеет спрашивать с подчиненных по всей строгости.
Часовой выходит из-за спин. Тот же автомат в руке. Ствол смотрит в пол.
– Ты слышал выстрел?
– Нет, не слышал... – Часовой отвечает тоже по-русски, но с таким акцентом, что простые слова можно разобрать с великим трудом.
– А где ты тогда был? – Голос Зинура награды не обещает.
– На поста стоял...
– Спал!..
– Нет, не спал... Просто не слышал...
– Как ты мог не слышать...
– С глушитель кто-та стрелял... Дорога близко... Машины шумит... Не слышал...
Виктор Егорович наблюдает сцену с интересом. С большим интересом, чем мог бы наблюдать эту же сцену с пулей в голове. Говорят, когда человек умирает, он еще долго летает над тем местом, где умер, и не может сообразить, что под ним происходит. И уж тем более вмешаться в события. А живой может. Виктор Егорович живой, потому и предполагает это сделать, чтобы обезопасить себя на последующее.
Зинур возвращается к стеклу. Смотрит через два отверстия во двор.
– С дерева стреляли... Кто во двор из цеха выходил?
– Никто... – Часовой отрицательно мотает головой.
– Но кто-то же стрелял! Если наши все были в цехе...
– Чужой...
– Ты кого-то видел?
– Не видел...
– Откуда здесь взяться чужому!
Толпа за плечами часового шевелится. Горилла смотрит через плечи.
– Это его дружки... Те, что сбежали... Хотели его убрать...
Виктор Егорович даже не напрягается, но информацию сразу принимает к сведению. Значит, Соколов с Пахомовым вышли из игры... Но ему выходить еще рано. Момент сейчас, конечно, удобный. Много их, правда, но справиться можно. И нет этих пистолетов со снотворным зарядом. Не приготовились, а если он «включится», им уже поздно будет готовиться. Но он ничего еще не узнал. И неизвестно, располагают ли какими-то сведениями Соколов с Пахомовым. Им не давали персонального задания. Не успели сообразить. А ему дали. И это задание следует выполнить. Тем более что сейчас перед ним простые исполнители, «черновики», от которых невозможно добиться вразумительного объяснения даже с применением психотропных средств. А впереди светит встреча с бывшим лейтенантом Абдукадыровым, и эта встреча может что-то прояснить. Нет... Рано...