– Значит, это он. Мы правильно вычислили.
– Основания для утверждения? – попросил уточнения Радченков.
– Он сейчас руками что-то показывал. При свете костра. У него обе кисти сильно татуированы. Расписной.
– Значит, он.
Авдорхан меж тем не стал долго ждать и дал команду. Боевики быстро и шумно забрались в машину, места в тентированном кузове на всех не хватало. В конце концов Кадимагомед посадил четверых к себе в «уазик». Выехали вместе – грузовик, следом за ним «уазик».
– Все, пора работать! – решил Радченков. – Вариантов с «языком» пока не просматривается. Их слишком много. Женя, бери с собой Вологдина и Страшилку, поедете на «Ниве». Постарайтесь не догонять, но и не отставать. Осторожнее, чтобы фары вас не выдали. «Языка» будем без вас брать.
– Добро. Крещеного следует выручать, – согласился Скорняков. – Страшилка, выходи к машине. Мы двинулись через соседний двор. Там собаки, кажется, нет.
– Собака гуляет через двор. Я выйду прямо к дороге. Заберете меня на ходу. Машина трехдверная. Пусть Геша сразу на заднем сиденье устраивается.
– Я уже об этом подумал, – согласился ефрейтор.
– Как поедете, сразу на соседнюю улицу, чтобы мимо дома не проезжать, не устраивать демонстрацию, – подсказал Радченков. – Я с парой человек спущусь, чтобы медика перехватить, если тревогу поднять вздумает. Вам лучше спокойно добраться и в засаду не попасть.
– Это понятно, – согласился Скорняков.
– А нам надо «языка» брать. Медик должен быть в курсе всего. Наверняка его и к пленным водили. Должен знать.
* * *
Пока во дворе шла суета, вызванная отъездом двух больших групп бандитов, которых провожали у штакетника и сам Авдорхан, и все без исключения часовые, и даже раненый, поддерживаемый женой, старшему лейтенанту и ефрейтору беззвучно отойти через огород большого труда не составило. Просто, чуть пригнувшись, перебежали в темноте до стены сарая и дальше, прикрытые этой стеной, еще два десятка шагов сделали уже в полный рост, потому что здесь прятаться можно было только от своих стволов, но в этом надобности не было.
– Я – Страшилка. Евген, я снимаюсь. Идете без поддержки.
– Понял, – отозвался старший лейтенант Скорняков, останавливаясь около такого же низенького, как и в соседнем дворе, заборчика и осматриваясь. Во дворе было тихо. Старший лейтенант перепрыгнул через каменную преграду, ефрейтор последовал за ним без задержки, оба стремительно проскользнули мимо крыльца к штакетнику, прикрытому кустами, когда из-за угла дома вышел высокий мужчина.
Раздумывать было некогда. Мужчина вышел как раз между старшим лейтенантом и отставшим на четыре шага ефрейтором, что-то промычал, не понимая еще, кто здесь и что здесь происходит, когда ефрейтор Вологдин нанес ему удар остро отточенной лопаткой в горло. Он наносил удар не задумываясь, автоматически, но бил точно. Мужчина упал.