— К ней ночами завсегда змей летает.
— Зме-е-ей? — недоверчиво протянул кто-то за моей спиной и гулко хохотнул. — Хитришь ты, мужик! Говоришь, что самогонки нет, а сам, видать, пьян. Набрался — до зеленого змия.
— А ты не смейся, — строго ответил старик, — не смейся. Вот поезжай — побачишь!
— Да куда ехать-то? — спросили его. — Ты толком объясни.
— Направо, — сказал старик, — свернете в проулок — будет заброшенный стодол. За ним овраг. А на другой стороне, на выселках — ведьмина хата! Вона една там — не спутаетесь.
— Ну как? — я обернулся к ребятам. — Поедем к ведьме?
— А что же? — сказал Асмолов, поправляя погонный ремень. — За водкой — хоть в преисподнюю! Да и любопытно, вообще-то… Командуй, старшой!
Был уже поздний час, когда мы прибыли на выселки.
Далеко, за гребнем оврага, тлела косая розовая полоска зари. На фоне ее „ведьмина“ хата казалась плоской и черной, словно бы нарисованной; она походила на иллюстрацию из детских полузабытых книжек.
В одном из окон хаты теплился оранжевый огонек, а вокруг кишели синие мохнатые тени.
Тени клубились в кустарнике и стекали в провал; он был до самых краев затоплен непроницаемой тьмою. Он дышал гнилью и холодом. И проходя над ним, осторожно ступая по шатким мосткам, кони опасливо прядали ушами и всхрапывали, грызя удила.
— Ну и местечко! — процедил Асмолов. — Не нравится мне здесь, ребята…
Он потащил из-за спины карабин, сухо клацнул затвором.
— Ты чего? — повернулся я к нему. — Нечистой силы испугался?
— Да просто так, — оскалился он, — на всякий случай. Мы медленно приблизились к хате, спешились и с минуту толпились у окошка, заглядывали в него. Там в полутьме полыхали багровые отсветы; что-то двигалось там, шуршало… Но что — разобрать было невозможно.
— Вот чертова старуха, — сказал Асмолов, — колдует. Ну, ну!
И размашисто — прикладом карабина — постучал в оконную раму.
Чье- то темное лицо приникло изнутри к стеклу, помаячило и скрылось. Потом заскрипел дверной засов. Мы придвинулись к крыльцу и увидели ведьму.
Она была в точности такой, какие изображаются в старых сказках: горбатая, сморщенная, с вислым носом, с высокой суковатой клюкой, зажатой в сухонькой птичьей лапке.
Ведьма осмотрела нас исподлобья и спросила, подмигнув:
— Горилочку шукаете, служивые?
— А есть? — придвинулся к ней Асмолов.
— Имеется, — кивая и шамкая, ответила она. — Все имеется. И горилочка, и, к примеру, лучок, огурчики. Почекайте трошки.
Она юркнула за дверь. Но тут же выглянула снова:
— Только уж вы не обманите меня, сироту…
— Что ты, бабка, — сказал Асмолов, закидывая за плечо карабин. — Что ты!.. — он уже успокоился и повеселел заметно. — Расплатимся честно — не сомневайся. Сколь тебе надо?