Николас ничего не сказал, но по его крепко сжатым губам можно было догадаться, что поведение девушки ему не нравится.
Они молча ехали по тропинке. Глори хотелось объяснить свой поступок капитану, но тогда стало бы ясно, что его мнение ей небезразлично. Если ему хочется думать о ней плохо, что ж, пусть думает!
– Вы не проголодались? – спросила Глори Николаса, первой нарушая затянувшееся молчание.
– Вы думаете, ваше покрывало уже принесли? – процедил он сквозь зубы.
– Если даже и нет, я что-нибудь придумаю.
Капитан холодным взглядом посмотрел на девушку, и она невольно напряглась, почувствовав холодок, возникший в их отношениях.
– На Ханисаки Ноул должно быть суше, – добавила она сердито.
Молодые люди не спеша ехали по тропинке, кожаные седла под ними поскрипывали в такт движению. Глори с удовольствием подставила лицо теплому весеннему солнышку, Николас же с каждой минутой становился все более мрачным.
–Мы с братом часто ездили по этой тропинке, когда были детьми, – заговорила Глори, пытаясь вовлечь капитана в разговор и заставить забыть сцену на рисовом поле.
– Во время таких прогулок один из наших домашних учителей, мистер Айснер, рассказывал нам, как называются те растения и животные, которых мы встречали.
– А я и не знал, что у вас есть брат, – заметил Николас.
И об этом не знает больше никто, благодаря матери.
– Он сейчас учится на Севере. Ему всегда хотелось быть ботаником. Лекции мистера Айснера произвели на него неизгладимое впечатление.
Николас опять кивнул, хотя казался захваченным своими мыслями. Он великолепно смотрелся на крупном вороном жеребце, и впервые за многие годы Глори почувствовала себя смущенной.
– Вы уверенно держитесь в седле, капитан.
– Благодарю вас. Вы тоже. Признаюсь, я никак не ожидал от женщины с вашими вкусами такого пристрастия к спорту.
Глори проигнорировала эту колкость.
– Я никогда не отличалась мальчишескими наклонностями, но ездить верхом люблю больше всего на свете. Вы не согласны?
– Что? О, да, да, согласен.
Демонстративное равнодушие капитана к ее персоне раздражало. Зачем, интересно, ей понадобилось трещать без умолку, как последней дуре? Да еще тогда, когда ему явно наскучила ее компания. За последние полчаса он взглянул на нее только раз, когда был уверен, что она не смотрит на него.
– Капитан, если вы хотите вернуться домой…
– Неплохая идея, мисс Саммерфилд. Я…
– Глори, – поправила она его.
– Глори. – Натянув поводья, Николас остановил своего жеребца и повернулся к девушке. На своей гнедой лошади она выглядела настоящей аристократкой. Пряди ее прекрасных льняных волос поблескивали на солнце.