- Убрать! - и тут же указательный палец вновь отправил к пленнику разносчика вина. - Заслужил....
Семён же в этот момент лихорадочно размышлял над тем шансом, который у него был. Уж очень хотелось убить этого разнузданного и кровавого диктатора. Пусть даже ценой своей жизни. Но шансы для удачной атаки были мизерные. Всё было против этого покушения: расстояние, стол с яствами, латники с мечами наизготовку, несколько оруженосцев, держащих в руках заряженные арбалеты и приближающийся сбоку огромный распорядитель в своей несерьёзной безрукавке. Именно последний и требовательно просипел:
- Меч давай!
Запоздалая мысль подсказала, что надо было всех увлечь более продолжительным боем, приблизиться к центру стола и только тогда.... Но время было упущено, меч отдан, а взамен в руках оказался самый огромный по ёмкости кубок с вином.
"Ну что ж, - подумал про себя Семён. - Дети уже наверняка очень далеко, можно и напиться до любого состояния. Если успею...."
Словно подслушав его мысли, Завоеватель всех миров проворчал на весь зал:
- Пей и радуйся жизни..., а потом поведаешь мне название того острова и дашь координаты того Масторакса Знаний, в котором так отменно учат сражаться на мечах. Обязательно отправлю туда сотню воинов для досконального изучения, а затем и повторения этого великолепного стиля. Или на этот вопрос тоже осмелишься не ответить?
Пришелец еле погасил громкую отрыжку:
- Скорей всего твой визирь и сам знает обо всех боевых школах фехтования. Так что мой ответ для твоего ханского могущества - всё равно пустой звук.
Многие пирующие, в том числе и сам хан задумались об услышанном заверении. Что прозвучало из уст чужака: насмешка с издевательством или тонкая и великая лесть? Как бы там ни было, вслух о своих сомнениях не высказался никто. А то вдруг твоё мнение пойдёт с кем-то вразрез? А этот кто-то может и попросить показать свои умения в сражении с этим странным пришельцем из другого мира. И как сражаться, если раздувшиеся пищей кишки уже и сидеть мешают? А отуманенные вином мозги вряд ли достойно скоординируют движения ослабевших рук. Да и полночь близится, чуть ли не сутки то на ногах, то за столом....
САПФИРОВОЕ СИЯНИЕ
Первым забеспокоился распорядитель. Видимо этот детина обладал неким даром предвидения или инстинктивно чувствовал опасности. Именно он первым замер как истукан, а затем бочком стал продвигаться к самому большому и, пожалуй, единственному доступному для обозрения окну. Затем и сам великий хан напрягся как струна, заметался глазами по залу, пытаясь понять, откуда нисходит опасность, а потом поднял вверх левую руку. Приближённые, призванные к полному молчанию, тоже все насторожились и подобрались, даром что пережирались и перепились как последние животные. Но и до них стало доходить самое главное: звуки, долетающие снаружи в пиршественный зал, кардинально изменились. Хотя и раньше оттуда доносились крики боли и предсмертного ужаса, но всегда после них слышался или одобрительный гул или разудалый хохот выигравших пари. Тысячники оттягивались на рабах, убивая их голыми руками и таким способом давая выход своим негативным эмоциям.