Гай подождал немного, затем осторожно поднял голову, стараясь не подставлять лицо ледяным струям. Максим был тут. Он сидел в напряженной позе, держась за рычаг обеими руками, и поглядывал то на приборы, то вперед. Мышцы под коричневой кожей вздулись. Бомбовоз летел как-то странно, – неестественно задрав носовую часть. Моторы не работали, Гай оглянулся на крыло и обмер. Крыло горело.
– Пожар! – заорал он и попытался вскочить. Ремни не пустили.
– Сиди спокойно, – сказал Максим сквозь зубы, не оборачиваясь.
– Да крыло же горит!…
– А я что могу сделать? Я ведь говорил – сундук… Сиди, не дергайся.
Гай взял себя в руки и стал глядеть вперед. Бомбовоз летел совсем низко. От мелькания черных и зеленых пятен рябило в глазах. А впереди уже поднималась блестящая, стального цвета поверхность моря. Разобьемся к чертям, подумал Гай с замиранием в сердце. Проклятый принц-герцог со своим проклятым бомбовозом, массаракш, тоже мне – обломок империи, шли бы себе спокойненько пешком и горя бы не знали, а сейчас сгорим, а если не сгорим, так разобьемся, а если не разобьемся, так потонем… Максиму что – он воскреснет, а мне – конец… Не хочу.
– Не дергайся, – сказал Максим. – Держись крепче… Сейчас…
Лес внизу вдруг кончился, Гай увидел впереди несущуюся прямо на него волнистую серо-стальную поверхность и закрыл глаза…
Удар. Хруст. Ужасающее шипение. Опять удар. И еще удар. Все летит к черту, все погибло, конец всему, Гай вопит от ужаса. Какая-то огромная сила хватает его и пытается вырвать с корнем из кресла вместе с ремнями, вместе со всеми потрохами, разочарованно швыряет обратно, вокруг все трещит и ломается, воняет гарью и брызгается тепловатой водой. Потом все затихает. В тишине слышится плеск и журчание, что-то шипит и потрескивает, пол начинает медленно колыхаться. Кажется, можно открыть глаза и посмотреть, как там, на том свете…
Гай открыл глаза и увидел Максима, который, нависнув над ним, расстегивал ему ремни.
– Плавать умеешь?
Ага, значит, мы живы.
– Умею, – ответил Гай.
– Тогда пошли.
Гай осторожно поднялся, ожидая острой боли в избитом и переломанном теле, однако тело оказалось в порядке. Бомбовоз тихонько покачивался на мелкой волне. Левого крыла у него не было, правое еще болталось на какой-то дырчатой металлической полосе. Прямо по носу был берег – очевидно, бомбовоз развернуло при посадке.
Максим подобрал автомат, забросил за спину и распахнул дверцу. В кабину сейчас же хлынула вода, отчаянно завоняло бензином, пол под ногами начал медленно крениться.
– Вперед, – скомандовал Максим, и Гай, протиснувшись мимо него, послушно бухнулся в волны.