«Уже ночь… Как странно…» — полуденное солнце было последнее, что он удержал в памяти.
Спал ли он все это время? Был без сознания? Ему было все равно. Главное — он чувствовал себя лучше, хотя все еще был очень слаб. Холодный воздух приятно холодил его горячий лоб, и когда, осмотревшись, он понял, каким целям служит и этот холм, и эти дома — то ничуть не испугался. Вчера или сегодня утром он, ни за что на свете, не согласился бы переночевать в подобном месте, но теперь эти каменные могилы говорили ему лишь о том, что их стены неплохая защита от ледяного ночного ветра.
Он тронул поводья коня и Джехол пошел вверх по подножью холма. Вблизи гробницы не казались такими одинаковыми, как издали. Куски скальной породы, из которых они были сложены, отличались по размеру и форме. У некоторых — крыши были из гладких, словно отполированных, небольших камней, у других — из огромных, грубых каменных плит, некоторые крыши образовывали навес, а остальные гробницы были словно ниши.
Урос смотрел в темноту, пытаясь определить дорогу на кладбище, когда тишину внезапно нарушил тихий голос, идущий от одной из гробниц:
— Это ты, Урос сын Турсена?
От неожиданности Джехол чуть споткнулся, позади него какими-то нечеловеческими голосами, разом завопили Мокки и Серех.
«Они тоже услышали, что мертвые призывают меня к себе» — только и смог подумать всадник. В другое время он пришпорил бы коня, хлестнул его по бокам плеткой и помчался бы прочь отсюда — в ночь и холод. Но теперь что-то изменилось в нем и боятся он больше не умел. Сжав поводья покрепче, он закричал в темноту:
— Кто бы ты ни был, ты не ошибся! Турсен мой отец, а мое имя — Урос.
— Иди вперед, — ответил ему тот же тихий голос, — и ты легко найдешь меня.
Урос придержал коня. Не потому, что сомневался, а потому что голос показался ему каким-то знакомым. Он раздумывал, где же он уже слышал его, но ничего не вспомнив, наконец, тронул поводья и направил Джехола вперед. Тот пошел осторожным шагом. Внимательно разглядывая пространство между камнями, Урос иногда бил по ним плеткой — кто знает, может быть какой-нибудь призрак протянет оттуда свою руку и попытается схватить его, и утащить вниз. Тут Джехол поскакал быстрее и Урос понял почему: впереди, перед ними, на земле появилась полоса света, тонкая, словно застывшая молния.
«Отблеск пламени, что окружает блуждающие души и заменяет им тень» — отметил про себя Урос. Он ослабил поводья. Джехол поскакал еще быстрее. И вот Урос оказался возле костра, — настоящего, жаркого костра, из горящих сухих веток. Он пылал в небольшой каменной нише, пристроенной у стены одной старой, большой гробницы. У костра сидел — не скелет и не приведение, — а живой человек. Длинный балахон служил ему одеждой, дорожный мешок лежал возле его ног, и в свете пламени Урос узнал его лицо, на котором застыло само время.