Алатор слетел с него. Попытался встать. Что ж, и это неплохо. Степан отпустил локоть и позволил противнику податься вперед. Уступил дорогу и со всей силы впечатал кулак в челюсть недруга.
Удар оказалось столь мощным, что Алатор только беспомощно взмахнул руками и рухнул на землю.
«На сей раз, кажется, нокаут… – заключил он. – Нет, опять поднимается, вот ведь кость…»
Впрочем, «поднимается» слишком сильно сказано. Скорее, пытается подняться. Как работяга после «шахтерского запоя». Сперва Алатор встал на четвереньки и исподлобья посмотрел окрест. Взгляд его блуждал, ни на чем не способный остановиться. На лице то и дело мелькала злобная и одновременно довольно глупая усмешка. Дескать, нас бьют, а мы крепчаем. Вот он медленно, шатко поднялся, промычал что-то ругательное и вразвалочку, как медведь, потревоженный среди зимы, пошел на Степана.
– Может, хватит с тебя? Лучше бы полежал.
Но Алатор не слышал. Спотыкаясь и чуть не падая, он широко размахивал руками, видимо, метя в ухо.
– Угомонись, оковалок! – подныривая под пародию на хук слева, проговорил Степан. – Ты не в той форме, чтобы продолжать.
Промахнувшись, Алатор потерял равновесие и чуть не грянулся оземь. В последний момент выставил руку. Поднялся. И вновь попер на Степана.
«Представление несколько затянулось, – подумал Белбородко. – Пора опускать занавес».
Он поймал очередную «корягу» и швырнул нападавшего через бедро. Но не отпустил, а упал сверху. Алаторовым ребрам пришлось несладко.
Если бы его противник не был столь упрям, Степан на том бы и закончил. Но этот даже с переломанными ногами поползет в атаку. Подобру-поздорову не успокоится. Если не сможет ударить, то постарается вцепиться зубами или плюнуть ядовитой слюной. При других обстоятельствах Степана бы восхитило мужество врага, но сейчас было не до восхищения… А посему он взял шею Алатора в «замок». Кадык Алатора утонул в горле. Несильно, иначе бы отправился боец к праотцам, а лишь настолько, чтобы отключился. На сей раз по-настоящему!
Мужики заулюлюкали – понравилось! Особенно буйствовал рыжий, тот, который препирался с Алатором.
– Нож, держи нож, – вопил он, протягивая орудие убийства, – выпусти кишки! А то давай я сам, только кивни…
Нет, вот чего Степан точно делать не станет, так это выпускать кишки, чай, не мясник! Хотя Алатор бы наверняка его прикончил.
– Уйди!
Мужик обиделся:
– Ить, смотри, кабы не пожалеть потом…
Степан поднялся. Крикун, почуяв недоброе, подался назад. Мужики загоготали.
– Смотри, Байкак, не обделайся, – крикнул кто-то.
– Да ни, Ваула, ему можно. От него и так, что от козла… Никто и не заметит…