– Уж меня-то эти глупости не касаются, – говорил Рихард отцу, единственному человеку, от которого у него не было секретов. – Мы с Раей прежде всего друзья, близкие, родные люди, а потом уже – муж и жена.
Жизнь Владиных протекала тихо и ровно, без всплесков и потрясений. Они не ссорились, но и не испытывали непреодолимой, всепоглощающей тяги друг к другу – спокойно расставались, спокойно встречались. Могли провести отпуск порознь, не скучая друг по другу. Раиса была хорошей хозяйкой, заботливой супругой, ласковой, рассудительной женщиной. Она ладила и с Петром Михайловичем, и с Эльвирой Скалецкой, так что проживание в одной квартире с родителями не превратилось в ад, как это случалось в других семьях. Рихард чувствовал себя рядом с женой окруженным заботой, надежно и уютно.
Поэтому он удивился, поймав себя на беспрестанных мыслях о госпоже Неделиной. Они неотступно преследовали его – в метро, за завтраком, в душе, у телевизора и даже во время работы. Разговаривая с клиентками, показывая движения и приемы, Рихард делал все это сквозь стоящий перед ним тонкий, прозрачный образ Варвары Несторовны. Вот она улыбается, идет по коридору, царственно кивает ему головой, произносит какие-то слова, поправляет прическу… смотрит синими горячими глазами… Милый образ превратился в наваждение, от которого негде стало укрыться. Варвара Несторовна заполнила не только дни господина Владина, но и ночи. Он просыпался от сильного, незнакомого желания, непохожего на то, что происходило между ним и Раисой. Секс, лишенный страсти, перестал привлекать Рихарда, и он постепенно охладевал к жене. Наконец он поймал себя на том, что с трудом исполняет супружеский долг. До него наконец дошел истинный смысл этих слов.
Странно, но ему ни разу не пришло в голову поделиться происходящими в нем изменениями с отцом. У него появилась тайна, которую он не желал открывать никому. Теперь каждый день, проведенный в салоне, каждая встреча с Варварой Несторовной требовали от Рихарда неимоверных усилий. Ему приходилось бороться с собой, подавлять свои порывы, прикидываться вежливым и равнодушно-любезным.
Пробовал ли он избавиться от мучительного, безнадежного чувства? Пробовал. Он представлял госпожу Неделину в кругу ее семьи, в объятиях ее мужа, представлял ее негодование и гнев, когда она узнает… ее насмешки, ее презрение… Пробовал заглушить мысли о ней развлечениями, книгами, работой; увеличил физические нагрузки, уплотнил свой график до предела. Все это оказалось неспособным помочь не только стереть, но даже просто отодвинуть образ Варвары Несторовны куда-нибудь вглубь, в дальние кладовые сознания – чтобы доставать его, когда станет уж совершенно невмоготу, а потом снова прятать.