Во всяком случае, в том, что мне еще дадут пожить, я уже не сомневаюсь.
Хотели бы грохнуть сразу – на территорию коттеджа не привезли бы.
– Давай иди! – получаю тычок стволом автомата в спину.
Сказали двигаться – будем двигаться. Меня отводят в подвал и помещают в комнату без окон.
Надо отдать должное, в комнате сухо, прибрано, и в наличии минимум мебели. С меня снимают наручники и оставляют в одиночестве. Значит, нужно ждать какого-то начальника.
Уже неплохо, что они действуют не в соответствии с буквой закона. Закон у нас трактуют так, как это нужно власть имущим. Ну а если мне не предъявляют официальных обвинений, значит, и я вполне волен поступать так, как сам того пожелаю.
А впрочем, даже если предъявят и официальные, то кто меня сейчас остановит?
Комнатка вполне нормальная по метражу, и я не спеша прогуливаюсь от дверей к стене и обратно. В комнате есть только стул. Надо думать, что если я вдруг захочу в туалет – меня сопроводят. Пока такого желания нет. Пока я могу размять ноги и, конечно же, поразмышлять.
Тактика этих типов мне ясна. Они дают мне «отстояться», и по идее ко времени, когда приедет главный, я должен созреть, то есть наложить себе в штаны от страха.
Но тут они ошибаются. Даже если в этом помещении появится Змей Горыныч собственной персоной, я найду способ свернуть ему хотя бы одну башку.
* * *
Овчинников, забрав у Козырева дискету, вернулся к своей машине и погнал прочь из города.
Выбрав место, остановил «мустанг», взял с соседнего сиденья ноутбук. Включил компьютер, вставил дискету.
На дисплее появились фотографии и текст к ним.
Первая фотография – Ковинов. Данные на него, его привычки и так далее.
Затем фотографии мест, где Ковинов бывает, схемы маршрутов, снимки домов, где живет Ковинов, как в городе, так и за городом.
Овчинников закрыл компьютер, включил зажигание и вывел машину в общий поток транспорта на шоссе.
* * *
Козырев вернулся в офис Шарыгина и сразу прошел к нему в кабинет.
– Как съездил? – приветливо поинтересовался Шарыгин.
– Все передал, – кивнул Семен и, плюхнувшись в кресло, достал сигареты. Налил себе в бокал коньяк. – Ну и типчик у тебя… – проговорил он, залпом осушив полбокала янтарной жидкости.
– Профи, – согласился Шарыгин. – Когда собираешься в Штаты?
– Планировал в следующем месяце, – сказал Семен, постепенно расслабляясь. Коньяк начинал действовать. – Числа до десятого хочу улететь. Конгресс начинается пятнадцатого.
– Задаток нам уже перечислили. Двенадцать миллионов на офшор на Багамах.
– Мы же с ними договаривались на двадцать пять? – с недоумением посмотрел Козырев на шефа.