– Ну и отказывался бы дальше, – пожал плечами Константинов. – К чему весь этот балаган?
– Так это же он из-за любви, – вдруг встрепенулась Светка.
Генка равнодушно смотрел на бушующий партер, где расположился 9 «Б», и на мечущуюся перед сценой завуча. Кто-то из червяков вскочил, пытаясь дотянуться до Сидорова.
– Все равно я туда ходить не буду, – негромко произнес Генка.
9 «А» потрясенно молчал. Это дело их не касалось. События с червяками только укрепили между ними стену непонимания и отчуждения.
– Значит, так, девятые классы! – Алевтина больше не кричала. Она просто говорила, но те, кому надо, слышали ее хорошо. – Я вас предупреждаю последний раз! Либо вы начинаете нормально учиться, либо у всех , – с особым ударением произнесла она, – возникнут большие проблемы с поступлением в хорошие учебные заведения. Да и родители, я думаю, проведут не один малоприятный час в кабинете у Надежды Валерьевны. Может быть, директор сможет их в чем-нибудь убедить.
На этих словах Алевтина Петровна порвала листок, которым она до этого размахивала, как знаменем, бросила обрывки на пол и ушла, возмущенно цокая каблучками.
Тут бы и подняться праведному народному гневу – все же не стоило, пусть и завучу, так с ними разговаривать. Но все молчали, глядя, как Генка подбирает с пола остатки своего послания.
– Сидоров, сядь, – негромко приказал Червяков, выходя к сцене.
Генка послушно нырнул в ряды родного класса. Раздались одобрительные возгласы. Несколько рук попыталось притянуть Сидорова к себе, но он сел рядом с Васильевым.
– Ну, что будем делать? – Юрий Леонидович остановился ровно на том месте, где минуту назад стояла Алевтина Петровна.
– Какое безобразие! – ахнул притворный голос с последних рядов. По залу прокатились смешки.
– Ничего не будем делать, – поднялся Васильев. – Генка тут совершенно ни при чем. Если человек не хочет переходить в старшие классы, зачем его заставлять?
– Сядь, – ледяным тоном произнес Червяков. Но Андрюха не послушался, хотя сзади его уже тянули за руки вниз. – Дети! – с презрением продолжил математик. – Может, хватит устраивать из школы цирк?
– А при чем здесь цирк, если вы нас не слышите? – не сдавался Васильев.
– А ты разве говоришь что-то, достойное быть услышанным? – повернулся в его сторону математик, и Васильев под воздействием этого уничижающего взгляда упал на свое место. – Вы же просто сотрясаете воздух! Вы занимаетесь ерундой! – Девятиклассники снова возмущенно загудели, но громко высказываться больше никто не решался. – Вы пришли сюда учиться, вот и учитесь. А все свои разборки и комментарии по поводу происходящего оставьте для улицы. Вы еще здесь митинг устройте! Если это все, что вы можете сказать, то увольте нас от этого бреда. Ничего свежего и оригинального мы от вас пока не услышали. Ну, что смотрите? Можете идти!