– Кто-то разоблачает преступников этим способом, кто-то таким, как я. И, поверьте, мой более действенен, надежен, быстр и безошибочен. Например, я, практически без сомнений могу сказать, что к исчезновению оружия вы либо приложили руку либо скрываете важную информацию!
– Кто? Я? Ха-ха-ха-ха! – Шприц зашелся идиотским смехом, который Яне пришлось перекрикивать, чтобы продолжить фразу.
– Щербаковы в это верить, конечно, категорически не хотят.
– И правильно делают! А вы, по-моему, забываете о презумпции невиновности. Я вам напомню, что это такое: презумпция невиновности заключается в том, что человек считается невиновным до тех пор, пока его виновность не будет установлена в установленном законом порядке. Привлекаемый к ответственности не обязан доказывать свою невиновность, хотя и имеет на это право. И еще – всякое сомнение толкуется в пользу лица, привлекаемого к ответственности. А у вас таковые, наверняка, имеются. Не забывайте, уважаемый детектив, и о выяснении фактических обстоятельств. Прежде всего, вам необходимо выяснить, имело ли на самом деле место соответствующее деяние и какова его противоправность. Установление времени, места, и способа совершения преступления обязательно по каждому делу. И вообще, я не могу понять, чем так провинился, что навлек на себя подозрения. Я с детских лет дружу с Щербаковым, уважаю его жену, люблю сына. И в честь чего я должен желать им зла? Да и зачем мне нужен пистолет, когда вот тут, – Шприц постучал ладонью по кобуре, – у меня лежит свой?!
Яна продолжала работать с картой «Внушение», но Листопадов так активно внутренне сопротивлялся, что необыкновенной, данной свыше энергии Яны не хватало для ломки этого нечеловеческого противостояния. Милославская чувствовала досаду, но с другой стороны напряжение человека при ответе на вопросы, его активное нежелание быть искренним позволяло думать о нечистоте его совести и какой-то степени его причастности к делу. Яна не исключала и возможности того, что Сергей был просто очевидцем произошедшего, но будучи запуганным, держал правду в секрете.
Тем не менее, сразу Милославская не отчаялась.
– Тогда хотя бы расскажите по порядку, как все было тогда.
Яна сосредоточилась и стала прислушиваться к карте. «Скажи правду!» – твердила она.
– Почему вообще я должен вам об этом рассказывать? Если на самом деле возникнут основания для заведения уголовного дела, меня вызовет следователь, и тогда на все поставленные вопросы я отвечу честно и откровенно! – раздраженно ответил Сергей.
Тепло от карты не шло по-прежнему. Колода с остальными картами лежала рядом. Наверху – «Джокер». Милославская положила «Внушение» назад, а «Сюрприз» взяла в руку. Листопадов, заметив это, воскликнул: