Покинув парк, оставивший только приятные впечатления, Милославская двинулась вперед по тротуару. До Агафоновки дойти таким образом она, естественно, не собиралась. Но какое-то тайное внутреннее чувство мешало ей торопиться домой. Мимо пролетел трамвай, в котором громко звучала заразительная и веселая популярная музыка. Яна с завистью посмотрела ему вслед и увидела табличку, свидетельствующую о том, что вагон следует в поселок, где проживает она. Задиристо простучав колесами по рельсам, трамвай остановился возле специально предназначенного для этого остановочного пункта и не спешил отправляться дальше, поскольку пассажиров внутри пока было слишком мало. Милославская решила воспользоваться этим моментом и побежала к остановке. Едва успев до закрытия дверей, она прошла в салон и уселась на одно из мягких сидений. Музыка звучала все так же громко. Она бодрила и поднимала настроение. Так что Милославская вернулась домой в прекрасном расположении духа.
Перешагнув порог своего жилища, она сразу же направилась в ванную, включила горячую воду, а сама стала избавляться от надоевшей за день одежды. Джемма, уставшая, сразу же растянулась на своем любимом коврике. Посмотрев на нее с любовью и заботой, гадалка пошла в ванную, размешала в воде несколько колпачков великолепной ароматной пены и с удовольствием погрузилась в эти фантастические шипящие гребни.
* * *
Утро стояло солнечное и тихое. Нежась на шелковой, иссиня-черной простыни Яна смотрела, как за окном стайка воробьев о чем-то судачила, расположившись на ветках раскидистого дуба. Когда Милославская подыскивала себе жилье и впервые пришла посмотреть этот дом, она немало была удивлена столь огромным и раскидистым деревом, служащим настоящим украшением всей улицы. Наверное, наличие этого сказочного дуба прямо под окном дома тоже повлияло тогда на ее выбор.
Воробьи сидели, нахохлившись. Очевидно, было довольно прохладно. Распушив свое небогатое оперение, они казались пухлыми и круглыми, как шарики. У Милославской в комнате было тепло и уютно, и, когда она смотрела на поеживавшихся птиц, это ощущение комфорта только усиливалось.
Вдруг воробьи разом вспорхнули, и от этого резкого движения совсем пожелтевшие листья, доживавшие на дереве свои последние дни, посыпались. Гадалка предположила, что птиц кто-то спугнул. Собачий лай, раздавшийся в эту же минуту в прихожей стал тому подтверждением. Нехотя встав с постели, Яна босиком прошла к окну и, не отодвигая занавески, так как гадалка была облачена только в кужевное неглиже, посмотрела на улицу. У ворот стоял Руденко. Милославская перевела взор на часы и обнаружила, что сегодня она проснулась намного позже, чем обычно.