Прикрыв глаза Милославская положила карту на стол, накрыв ее правой рукой. Медленно тепло стало распространяться под ее ладонью. Вот только, почему-то об Альбине думать в этот момент вовсе не хотелось. Напротив, все мысли Яны сосредоточились на Дарье Владимировне Сизовой, на ее загадочном, смутно знакомом и вызывающем неведомое беспокойство голосе. Карта под рукой, казалось, стала не только нагреваться, но и как бы немного вибрировать.
В то же мгновение словно тысяча крохотных льдинок ослепила Яну своим сиянием, вонзаясь в ее тело и даже глаза острыми краями. Все цвета радуги, отражаясь в их прихотливых гранях и переливаясь, промелькнули перед ее внутренним взором, подарив незабываемое ощущение счастья и покоя. После подобного нереального разноцветья окружающий мир, внезапно представший перед ее взглядом, показался удивительно тусклым и бесцветным.
Вот только понять, что именно появилось перед ее глазами Милославская практически не успела. Лишь показалось, что в ярком освещении окружающая ее со всех сторон белизна режет глаза. И ярким пятном с белизной контрастировал лишь алый цвет.
Затем неведомые звуки осколками боли вонзились прямо в мозг Милославской. Яну в самый неподходящий момент закружило сильнейшим потоком воздуха. Она оказалась в неведомой воронке, словно образованной из пыли. И через мгновение, открыв глаза, она поняла, что находится вновь дома. Карта не сработала из-за того, что в дверь позвонили, а возбужденная Джемма, почему-то настроенная очень негативным образом к неизвестному посетителю, захлебывалась в неудержимом лае, пытаясь привлечь внимание хозяйки. Такое неожиданное извлечение из видения плохо сказалось на самочувствии Яны. Она ощущала, не только бессилие, сильнейшее истощение, но и мучительную головную боль. Виски ломило, а в глазах мелькали черные пятна.
Яна несколько секунд приходила в себя, бессмысленно глядя на встревоженного пса, сидящего рядом. Джемма, заметив, что хозяйка очнулась, наконец-то угомонилась и замолчала. Головную боль Яны усиливал лишь дребезжащий звонок. Через несколько секунд она встала, подхватив волочащийся за Джеммой поводок, и вышла, заперев за собой дверь и калитку. Неподалеку уже стояла новенькая «девятка» нежного сиреневого цвета. Представительный полный мужчина в темных очках, со внушительным животиком и небольшой проплешиной на темени, быстро вышел из салона и открыл перед Яной дверь. Милославская сразу его узнала – это именно он на похоронах шел рядом с Дарьей Владимировной и ее мужем. Заметив важно шествующую рядом Джемму, Альбин застыл, даже не распрямившись, как бы в полупоклоне.