– Чего орешь? Шляются тут всякие, бандиты, да наркоманы? Надралась что ли?
Яна, проклиная нашу жизнь, заставляющую в каждом человеке ночью видеть врага и преступника поспешно заговорила:
– У вас есть телефон? Вызовите скорую помощь и милицию, срочно.
– Щас!
Недоверие в глазах мужчины окончательно не исчезло, но он запер дверь и отправился, как понадеялась Яна, все же звонить.
Милославская тем временем вихрем вылетела во двор. Лейтенант растерянно стоял рядом с джипом, прикрыв дверцу. Трогать Никитина он побоялся. Прежде всего не только из-за того, что мог уничтожить следы преступника, но и опасаясь причинить вред раненному.
– Я читала, что при передозировке необходимо ни в коем случае не позволять человеку спать. Надо беспокоить его, заставлять двигаться, что угодно, но не сон.
– А если ты ошиблась? – недоверчиво проговорил Руденко. Вдруг это не наркотик и не героин вовсе?
Яна лишь кинула яростный взгляд. Неожиданно вспомнив, что неверие в предчувствие Яной несчастья повлекло это роковое опоздание, Руденко засуетился. Приоткрыв дверцу он еще раз осмотрел мужчину, убедившись что признаков повреждений и ран вроде бы не видно, придержал голову так, чтобы на Никитина попадали струи дождя. В это же время Яна осторожно хлопала мужчину по щекам. Через несколько минут мужчина начал подавать признаки жизни. Что-то невнятно промычав, он приоткрыл мутные, ничего не понимающие глаза, после чего вновь провалился в беспамятство.
Из подъезда осторожно высунул нос открывший Яне дверь бугай. На себя он успел натянуть тренировочные штаны. Заметив, что на улице дождь, мужчина попытался было снова спрятаться в подъезд, но, взглянув на собравшуюся у джипа группу, передумал.
– Что случилось-то? – поинтересовался он, разглядывая Никитина и обступивших его Яну с милиционером.
– Вы вызвали скорую помощь? – его вопрос никто не удостоил внимания.
– Конечно, – обиженно проговорил шкафоподобный мужик. Руденко рядом с ним, несмотря на то, что никогда не страдал из-за маленького роста, почувствовал себя пигмеем. Это не подняло ему настроения, так что лейтенант буркнул:
– Отойдите, гражданин, не мешайте. Видите, человеку плохо.
– А, – протянул бугай. – Ну, если так. Я тогда отойду, мешаться не буду. Только имейте в виду, я санитаром работаю.
Руденко, несколько смутившись, кинул на Яну взгляд. Выходить самому из создавшегося положения и просить о помощи ему не хотелось. Яна же не заметила этого взгляда по той простой причине, что во все глаза уставилась на бугая, отрекомендовавшегося санитаром. Только волнениями трудного дня, а точнее ночи, можно было объяснить то, что она не узнала, кто это. Теперь же, даже в полутьме, которую нарушали лишь фары машин и мигающий фонарь, она безошибочно узнавала мельком виденные черты. Именно это лицо и фигуру, вот только в белом халате, Милославская заметила в своем видении в тот момент, когда молоденькая санитарочка подбежала к Никитину, шагающему вместе со врачом и сообщила о побеге сына. А санитара вызвал доктор для того, чтобы поймать мальчишку.