— Все на пол! Всем на пол лечь, быстро! — Он пошел по горнице, рисуя широкую двойную мельницу — так, как учил в свое время Ворон. Чтобы никто подкрасться не мог — ни видимый, ни невидимый. Девушки и холоп низко пригнулись, с опаской поглядывая на сверкающие сталью круги. Боярин же, наоборот, встал:
— Ты чего, ведун?
— Он здесь! Этот гаденыш здесь! Это он служку прислал, чтобы дверь открыли. Глаза отвел и внутрь невидимый заскочил. Чтобы сонными зарезать. Или просто поколоть — так, чтобы поссорились и передрались. Тихо все! Не шевелиться, не дышать! Ему придется уворачиваться от сабли — и мы его услышим.
— Слушай… — послышался внезапно довольный шепот, и Олег ощутил боль в ноге. Он тут же взмахнул саблей в том направлении, но промахнулся — а невидимый враг кольнул его в ягодицу и тихо рассмеялся: — Ты слышишь? Я здес-с-сь…
Ведун рубанул на голос — и вновь не попал. Закрутил мельницу — но его укололи в спину. Развернулся — опять укололи сзади. Отскочив в сторону, Олег попятился, прижимаясь спиной к стене. Внезапно сабля со звоном врезалась во что-то, на миг остановив вращение — и тут же на груди Середина закровоточила длинная резаная рана. Опять звяканье, короткая остановка — и накрест с первой раной появилась вторая.
— Ты меня слышишь? — прошелестел довольный голос. — Слушай…
Ведун почувствовал, как его резанули по горлу — но не сильно, предупреждающе. Колдун не убивал. Он забавлялся.
— Ты слышишь? — Невидимое железо опять остановило вращение его сабли, и на животе появился кровавый полукруг. Мгновением спустя багровый круг замкнулся. — Я здесь… Я рядом…
И тут Радул, наклонившись, подхватил лавку и взмахнул ею, пропоров чуть не половину горницы. Послышался глухой удар, потом удар о стенку, накренилась и упала лавка, что стояла у двери. Мужчины одновременно кинулись туда, ощупывая пол. Нашли спину, руки — немедленно завели их за спину, скрутили веревкой от одного из вьюков. Перевернули невидимого пленника. Олег содрал с себя изрезанную, а потому безнадежно испорченную рубаху, старательно запихал колдуну в рот, сколько влезло. Затем чародею связали ноги.
— Вот… Электрическая сила… — Ведун осмотрел на себе новые кровавые потеки. — Надеюсь, порошка хватит.
— Я сейчас! — спохватилась Пробрана, кинулась к нему, уложила на спину. Принесла откуда-то тряпицу, начала обтирать кровь, одновременно присыпая порезы из кисета со снадобьем.
— Если не хватит, паутину с окон обдери, — посоветовал ведун. — Она тоже бактерицидная. То есть раны хорошо заживляет.
— Смотри, появляется! — Олег повернул голову к пленнику, где висела в воздухе забитая в рот тряпка, но, оказывается, боярин говорил про оброненный на пол меч. — Расспросить бы его, а, ведун? Кто такой, откель взялся?