— Но церкви Византии Рим не слушают?
— Нет, базилевс их на своего митрополита завязан.
— Это добре…
Великий князь очень долго и подробно расспрашивал Середина про устройство и иерархию различных церквей, потом про ислам, про буддизм. Олег, куда больше интересовавшийся в своей жизни магией и язычеством, отвечал как мог, исходя из курса школы и отрывочных знаний, нахватанных случайно из популярной литературы. Иногда он начинал путаться, иногда просто разводил руками — но Владимир расспрашивал и расспрашивал, пока не выдавил всё без остатка. И пока не кончился кувшин с вином.
К тому времени, когда правитель отпустил его из своей светелки, за окнами окончательно стемнело. Лампы князь не зажигал — слушать можно и в темноте, — а потому масляные светильники в коридоре показались Олегу ослепительно яркими.
— Просто электрическая сила! — удивленно покачал он головой, поднимаясь по лестнице. В голове сильно шумело, но чувствовал он себя достаточно бодрым и готовым на подвиги. — Рада, ты?
Служанка, что несла сложенные стопкой простыни, обернулась, радостно вскрикнула:
— Боярин Олег? Ты здесь?
— Куда же я денусь? — подошел ближе ведун. — Это ты запропастилась, и не видно совсем.
— Нас, вестимо, с боярами не селят. Внизу я, в людской со всеми обитаю.
— Похорошела-то как, щеки вон розовые. В пути бледная совсем была.
— Ужели помнишь меня, боярин? — тихо ответила девушка и опустила стопку на пол. — И я тебя забыть не могу.
— Чего забыть?
— Как ты за меня на чудищ кидался…
Олегу внезапно показалось, что конопушки на ее лице побежали в разные стороны, быстро перемещаясь вокруг вздернутого носика. Он зажмурился, тряхнул головой.
— Э-э, как тебе тут хмельно живется, — принюхалась Рада, приблизилась еще на шажок, закинула руки ему на шею, и Олег ощутил прикосновение мягких горячих губ.
— Вот, стало быть, каковы его дела княжьи!
Он неожиданности Олег вздрогнул, шарахнулся назад.
— Мне, понятно, басни сказывает, а сам по углам блазится?! Холопки слаще, да? Слаще?
Только теперь Середин сообразил, что слабое, мимолетное прикосновение к нему служанки Пребрана наблюдала во всей красе, выйдя на голоса из его комнаты.
— А ты, мерзавка… — Бедная Рада схлопотала звонкую оплеуху. — Куда пялишься?!
— Боярыня! Боярыня! — подхватив с пола белье, ринулась за хозяйкой служанка.
Из-за закрытой двери послышались новые шлепки, жалобный вой.
— Ква… — подвел итог оставшийся в одиночестве ведун. Задумчиво потер крест, способный спасти от колдовской опасности, но совершенно бесполезный в обычной жизни. — Похоже, я действительно наступил где-то Ладе на любимую мозоль…