– Дуэль! – прозрев, воскликнул Марч. – Ну конечно, мне следовало подумать об этом. Но кто шпион, кто выкрал бумаги?
– Мой дядя – шпион, который выкрал бумаги, – ответил Фишер, – точнее, он пытался украсть бумаги, когда я остановил его единственно возможным способом. Документы, которые следовало переслать на запад, чтобы успокоить наших друзей и посвятить их в планы боевых операций, уже через несколько часов оказались бы в руках противника. Что я мог поделать? Разоблачить в такой момент одного из наших друзей значило бы сыграть на руку твоему приятелю Эттвуду и всей компании угодников и паникеров. Кроме того, у человека за сорок может возникнуть подсознательное желание умереть так же, как он жил, и, видимо, поэтому я стремился унести свои тайны в могилу. Похоже, что с годами любое увлечение коснеет, а моим хобби всегда оставалось молчание. Да, я убил брата моей матери, но я спас ее честное имя. Во всяком случае, я выбрал время, когда вы все спали, а он один прогуливался в саду. Луна освещала каменные статуи, и мне казалось, что я – одна из них, когда я брел по дорожке. Чужим голосом я обвинил его в измене, потребовал вернуть документы и, когда он отказался, заставил его выбрать клинок. Их прислали сюда вместе с другими образцами оружия премьер-министру; он – коллекционер, как ты знаешь, и они оказались единственным равноценным оружием из того, что я смог найти. Чтобы покончить с этой безобразной историей, скажу: мы бились на дорожке перед статуей Британии. Он необычайно силен, но я лучше фехтую. Его клинок скользнул по моей лысине почти в тот же миг, когда мой погрузился в его шею. Он свалился под статую, как некогда Цезарь упал под изваяние Помпея, и повис на железном пруте; его клинок сломался. Когда я увидел кровь, хлеставшую из смертельной раны, то забыл обо всем. Я бросил оружие и подбежал, чтобы поднять его, наклонился, и тут события стали развиваться так быстро, что я не мог за ними уследить. Я не знаю, то ли прут оказался слишком ржавым и выскочил, когда он за него ухватился, то ли его обезьянья сила помогла вырвать его из камня, но прут оказался у него в руке, и в агонии он метнул его над моей головой, когда я, безоружный, опустился рядом с ним на колени.
Пытаясь избежать удара, я вскинул голову и увидел, что каменная громада Британии наклонилась над нами, точно фигура на носу корабля. Через секунду я понял, что она наклонилась на пару дюймов больше обычного, и небеса, усыпанные огромными звездами, казалось, наклонились вместе с ней. Еще через мгновение небеса рухнули, и в следующий момент я стоял в тихом саду, глядя на груду костей и камня, которую вы увидели сегодня. Он выдернул последнюю подпорку, на которой держалась британская Богиня, и она раздавила предателя. Повернувшись, я бросился к пиджаку, в котором был пакет, разрезал клинком карман и умчался вверх по тропинке к мотоциклу. У меня были основания для спешки, поэтому я убежал, не оглянувшись, но думаю, что оставил позади чудовищную аллегорию.