Алексей сморщился и сказал:
– Это нехорошее слово, Наташа, и к тебе не имеет никакого отношения.
– А зачем Янка его говорит?
– Люди говорят слишком много плохих слов.
– Зачем?
– Чтобы обидеть.
– Зачем?
– Не знаю, доченька… Я сам всю жизнь силюсь это понять… и никак не пойму…
Алексей взял девочку на руки, и они с ней уединились в комнате. Наташенька после этого, что называется, и к ужину не вышла, заснув прямо в кресле, где обнималась с отцом.
– Этим всем она уже настроена против меня, – грустно сказала Оксана, когда Алексей вернулся в кухню.
– Не понял… – помотал он головой.
– Наташа видит, что я не могу заткнуть рот ни тете Злюсе, ни Яночкиной бабушке, и ей это очень не нравится. Она не ожидала, что ее «мамочка» окажется столь малопригодной для жизни…
– Ну хоть ты-то не говори глупостей, Оксана.
– Это не глупости, а суровая правда жизни. Зачем девочке такая мать, которую никто не воспринимает всерьез? Наташеньке это понять трудно, почти невозможно… И она делает свои собственные выводы.
– И какие же? – наконец встревожился Алексей.
– Что я вовсе и не мать ей – вот какие!
– Ты лучше, чем мать, – нежно сказал Алексей и обнял Оксану. – И она еще это поймет, вот увидишь.
Но на следующее утро, когда Оксана собралась надеть Наташеньке теплый свитер, так как неожиданно сильно похолодало, та вдруг раскричалась, что только злые ведьмы и мачехи заставляют девочек надевать кусачие свитера. Когда Алексей волевым усилием все-таки надел дочери теплую кофту вместо кусачего свитера, Наташенька показала Оксане язык и назвала клоном.
– Это в каком же смысле? – спросил удивленный Алексей.
– Это когда вместо настоящей мамочки делают другую… страшную…
– Что за ерунда, Наташа?! – Алексей чувствительно тряхнул дочь за плечи. Ее головка мотнулась из стороны в сторону, и девочка так горько заплакала, что воспитательный процесс пришлось срочно свернуть.
Вечером того же дня так же горько, как утром Наташенька, опять плакала Оксана.
– Я же понимаю, что ты ни в чем не виновата, – утешал ее Алексей. – В людях столько злости! Не пойму откуда! Это ведь не детские слова: ублюдки, клоны… Это же взрослые зачем-то говорят детям или при детях, не стесняясь…
– Но Наташенька все это переносит на меня! Она считает, что я всему виной!
– Может быть, нам переехать в нашу квартиру, а?
– Какая разница, где жить?! Везде найдутся Яночкины бабушки… И потом, в твоей квартире всего одна комната…
– Точно… – грустно улыбнулся Алексей. – И пока у нас есть две… – Он не договорил, взял Оксану на руки, как маленькую Наташеньку, и понес в ту комнату, где никто не мог их побеспокоить.