– Ерунда какая-то, – совершенно рассердилась Дашка и опять обратилась к отцу: – Знаешь, папа, я бы на твоем месте пригрозила ей разводом, если она немедленно не перекрасится обратно.
Евгений прожевал кусок бутерброда и, не глядя на дочь, ответил:
– А вдруг она обрадуется?
– Чему?
– Ну… тому, что можно развестись, не перекрашиваясь?
Дашка расхохоталась. Ей показалось, что отец очень удачно пошутил. Она вскочила из-за стола и чмокнула его в щеку. На пороге кухни девочка обернулась к матери и сказала:
– А с тобой не буду целоваться, пока не вернешь себе каштановый цвет!
После этого она помахала рукой обоим родителям и ушла в школу.
Некоторое время после ухода дочери Антоновы молчали, потом Евгений, отодвинув от себя бокал с недопитым чаем, спросил:
– Ну, и что же ты выбираешь: каштановый цвет или развод?
– Ленка сказала, что у нее с Альбертом все! – выпалила Инна. – Так что ты можешь подвалить к Кондрашовой. Она ведь мечта всей твоей жизни, не так ли?
– Да, она мне всегда нравилась, – согласился Евгений, – но примерно так же, как Дашке нравится Вадим Кудеяров.
– То есть? – не поняла Инна. – Кто это – Кудеяров?
– Тот молодой человек, чьими физиономиями заклеена вся Дашкина комната.
– А-а-а-а… певец… с «Фабрики звезд»…
– Вот именно! Дашка балдеет от этого Кудеярова, а встречается с одноклассником Денисом Максимовым. Так и я… Мне всегда нравилась Лена, но моя семья – это ты и Дашка! И я никогда не давал тебе повода…
– Брось! – зло оборвала его Инна. – Ты всегда смотрел на нее так, будто готов был съесть или…
– Или что?
– Сам знаешь, что…
– Ну хорошо… Признаюсь, что после того, как ты запала на этого Алика…
– Алика?!!
Антонов смешался:
– Ну… я подумал, что Альбертов вполне могут называть Аликами… Так короче…
– Ты же слышал, что Ленка звала его Бертом!
– Ну и что… Мне не нравится, когда с претензией на иностранщину… И вообще! Не об этом речь! Я начал говорить, что… В общем, я недавно предложил Лене: не знаю, как лучше сказать… свои чувства, что ли…
– Ну и?!
– Ну и ничего… Получил от ворот поворот. Так что, Инулька, не удастся тебе меня пристроить и тем самым развязать себе руки.
– Дурак ты, Антонов! – покачала головой Инна. – Будь мужчиной! Добивайся!
– А ты поделись соображениями?
– Какими?
– Как ты собираешься добиваться Альберта?
Инна поскучнела. Она налила себе еще кофе и сказала:
– Не знаю… думаю, тут важен элемент неожиданности и натиска.
– То есть ты собираешься явиться к нему на дом с признанием в любви, предварительно заголившись прямо на лестничной площадке?!
Она невесело усмехнулась:
– Да, собираюсь сделать нечто в этом роде. Но позорить тебя по лестничным площадкам не буду. Не бойся.