Один из бывших президентских врачей доверительно рассказывает, что Ельцин нередко отправлялся в Кремль засветло: часов в семь утра, когда на работе никого еще, кроме уборщиц, не было. Но тлеющая жажда гнала его прочь из дома: в кругу семьи Борис Николаевич старался не расслабляться, у Наины Иосифовны его бдения вызывали истерики.
«Ельцина трудно назвать алкоголиком, – констатирует придворный лекарь. – Скорее, речь идет о бытовом пьянстве. Первые несколько лет он употреблял алкоголь постоянно, чуть ли не ежедневно. При этом от похмельного синдрома лечился традиционным способом: 150 граммами».
«Сколько лет я знаю Бориса Николаевича, – подтверждает Коржаков, – Он пил каждый день. Его обычное утро начиналось всегда одинаково:
Приезжаем в Кремль. “Дима, ланч!” – вызывает он повара Самарина. Тот на подносе несет сто грамм водки в аэрофлотовском стаканчике, яичницу, маленькую баночку икры и 4–5 кусков бородинского хлеба с обрезанной коркой».
МЕДИЦИНСКИЙ ДИАГНОЗ
Синдром измененной реактивности: максимальная переносимость спиртного, человек пьет каждый день понемногу, перерывы объясняются внешними обстоятельствами, иногда наличием престижной работы. Седативный эффект алкоголя исчезает, наблюдается только активизирующий. При внешней упорядоченности поведения потихоньку начинает проявляться неспособность к активной умственной работе. Прием спиртного восстанавливает физические функции, но происходит утрата контроля над своими действиями.
Когда на Ельцина накатывало возбужденно-дурашливое состояние, подходить к нему с рабочими вопросами становилось бессмысленно. В такие дни Борис Николаевич напрочь забывал о делах. Он уезжал в свое любимое охотхозяйство в Завидово или на дачу в Барвиху: подальше от семейных сцен . Тревожить его даже по самым неотложным вопросам подчиненным строжайше было запрещено. (Именно так началась в 1991 году вакханалия в Чечне, когда из-за отсутствия Ельцина там провалилось введение чрезвычайного положения.)
Известно как минимум два примера, когда даже Клинтон не сумел связаться с «другом Борисом»: якобы тот не мог подойти к телефону.
«Нам, кто по долгу службы общался с Ельциным, его исчезновения доставляли массу неудобств, особенно когда они затягивались», – недвусмысленно пишет в мемуарах шеф его администрации Сергей Филатов, сообщая о «фантастической способности» президента «куда-то исчезать в самые критические и напряженные моменты».
Это отсюда, из его регулярных отлучек, уходов в астрал , во многом и брал свое начало развившийся при ельцинском дворе фаворитизм. Президент не терпел одиночества. В неотложных ситуациях он, конечно, мог выпить и сам с собой, но это было, скорее, исключением из правил. В обыденной жизни ему обязательно требовались