В день премьеры Си Си и Габриэла, оба в роскошных вечерних туалетах, подъехали к кинотеатру «Мажестик» в центре Далласа. Огромные прожекторы освещали ночное небо, и тысячи фанатов толпились за специально установленными барьерами.
Си Си помог знаменитой леди выйти из длинного белого лимузина, а толпа кричала и рвалась вперед, стремясь хотя бы прикоснуться к блистательной паре.
Каролина, с минуты на минуту ожидавшая родов, не принимала участия в празднествах. Неуклюжая, жалкая, терзаемая ревностью, она осталась в полном одиночестве в «Мюзикленде».
Никогда раньше она не чувствовала себя такой заброшенной. Такой нежеланной. Такой одинокой.
Такой обиженной.
Вождь был на вечеринке в ресторане «Стэтлер» по случаю премьеры фильма, когда ему позвонили из «Мюзикленда». Прямо в вечернем костюме он помчался в больницу «Бэйлор Юниверсити хоспитал».
Лаура Кэй Маккарти родилась на рассвете 14 августа, спустя год со дня встречи Си Си и Каролины. Ее знаменитый отец, усталый и небритый, совершенно потерялся, увидев ребенка в исхудавших руках жены. С благоговейным трепетом взирал он на крошечную девочку с блестящими черными волосиками, носиком-пуговкой и губками, похожими на лепестки розы.
– Она похожа на тебя, Си Си, – слабым голосом сказала Каролина.
– Наверное, немножко… Интересно… – Си Си коснулся рукой нежной розовой щечки ребенка, наклонился поближе и стал пристально разглядывать ее. Осмотрев личико, он захотел развернуть мягкое розовое одеяльце.
– Но зачем, Си Си? Ты разбудишь ее. Она расплачется.
– Ш-ш-ш, – ответил он, задирая на животике младенца нежную батистовую распашонку. Он трогал и разглядывал кожу ребенка. Наконец нашел то, что искал. На левой ножке Лауры Кэй, вверху ее маленького розового бедра, обнаружилось четкое родимое пятно.
– Посмотри, Каролина, радость моя, посмотри.
– Родимое пятно… Такое же, как у тебя на щеке.
Си Си дотронулся до крошечного пятнышка на мягкой коже дочери и сказал:
– Ангелы поцеловали тебя, моя сладкая. Потому что ты необыкновенная. На самом деле необыкновенная.
Первым словом, которое сказала Лаура, было «папа». Первые шаги она сделала в его протянутые руки. Первой песней, которую разучила девочка, был его хит в стиле рок-н-ролла. Впервые она закапризничала, когда он уходил от нее.
Потом это случилось снова.
– Успокойся, Лаура Кэй, – сердилась Каролина на хнычущую двухлетнюю дочь. – Ты же прекрасно знаешь, что папе надо идти.
– Нет! – визжала Лаура Кэй. – Папа! Папочка!
Каролина прижалась губами к лобику ребенка.
– Сердце мое, папа вернется. Не плачь, пожалуйста.