Что бы Грэм ни говорил, но, представляя Джиллиан Кеннету и Бадре, он чувствовал себя несколько неуютно. Хорошо еще, что ее чертов охранник остался в конюшне.
Они стояли в одной из гостиных. Джиллиан очень стеснялась своей пропыленной амазонки. Кеннет с Бадрой с интересом разглядывали ее, особенно Кеннет. Грэму показалось, что сейчас темная кожа Бадры и ее округлившийся живот особенно бросаются в глаза. У Джиллиан была типичная для англичанки молочно-белая кожа, и одета она была в типично английскую, хоть и не новую, серую амазонку. Он осознал разницу между своей маленькой семьей и Джиллиан. Заглянув в голубые глаза брата, он прекрасно понял, о чем тот думает.
Дочь графа, продающая свою девственность в борделе. Наверное, тут какая-то ошибка…
Но вот Бадра дружелюбно улыбнулась и протянула руку:
– Я так рада познакомиться с вами, леди Джиллиан. Очень надеюсь, что мы с вами станем подругами.
Бадра говорила искренне, от всей души, ее английский был бы безупречен, если бы не легкий акцент. Грэма охватило беспокойство. А что, если Джиллиан тоже не примет его невестку и будет третировать ее, как другие?..
От теплых слов Бадры Джиллиан явно стало легче.
– Я тоже очень рада, леди Тристан. Мне очень хотелось познакомиться с мамой Жасмин. У вас такая милая и сообразительная дочка.
Девочка буквально просияла.
– А еще я отлично умею драться.
Бадра бросила тревожный взгляд на Грэма.
– О какой драке идет речь?
Грэм покраснел:
– Ну-у… Жасмин больше не будет так поступать, ведь она хочет стать настоящей юной английской леди.
– Боюсь, мне никогда не стать настоящей английской леди, дядя Грэм, – весело возразила Жасмин. – Но я буду очень стараться стать похожей на леди Джиллиан.
Губы Джиллиан дрогнули в улыбке.
– Жасмин, милая, старайся быть самой собой. Пытаться быть похожей на меня не самое увлекательное занятие.
Кеннет в задумчивости пристально смотрел на нее. Грэму очень не понравилось оценивающее выражение в глазах брата. Жасмин смущенно склонила голову набок.
– Лучше бы я была лошадью. Им гораздо проще, чем девочкам.
Джиллиан с трудом сдержала смешок, но тут Бадра поморщилась и положила руку на спину дочери.
– Прошу прощения, но я вынуждена вас покинуть. – Она опять поморщилась.
Кеннет бросился к жене:
– Как ты себя чувствуешь, любовь моя?
– Все в порядке, только спина немножко болит. Всю ночь болела.