Набравшись храбрости, Пайпер посмотрела ему прямо в глаза.
– Хорошо, Логан, ты победил, – сказала она, стараясь скрыть свою беспомощность и безысходность и говорить твердо. – Эта поездка была погоней за иллюзией…
– Чем-чем? – перебил Логан.
Черт, как же он ненавидел, когда Пайпер употребляла совершенно непонятные ему слова!
– Погоней за недостижимой целью, – быстро уточнила она, пока голос не задрожал. – Мои деньги исчезли навсегда, ты прав. Я была дурочкой, считая, что смогу вернуть наследство. Ты также был прав, когда сказал, что мне не следовало приезжать на Запад. Я здесь чужая, просто мною двигало навязчивое стремление вернуть деньги.
Логан молчал. Пайпер, пытаясь совладать с собой, продолжила:
– Но кое в чем ты ошибся. Я хотела найти наследство, потому что больше у меня ничего нет. Погоня за миражем стала моим развлечением, когда я поняла, что никогда не добьюсь твоей любви.
Пайпер больше не могла вынести взгляд пронзительных серебристых глаз. Логан, как ни странно, не перебивал ее.
– И все же я знаю, что такое любовь, по крайней мере безответная. Это нежные чувства к человеку, который не уважает меня и не восхищается мной. Это любовь к человеку, который не может быть моим, потому что принадлежит другой. Ты видел во мне упрямую гордость, за которой скрывалось раненое сердце. – Пайпер тяжело вздохнула. – Я никогда раньше никого не любила. Откуда мне было знать, как себя вести? Когда я с тобой честна, ты смеешься надо мной. Когда я противоречу тебе, ты запугиваешь меня. Для тебя я просто обуза, неудобство, ведь у тебя и своих проблем хватает. Понимаешь, если любовь безответна, то она и не существует. Это дорога в никуда. – Пайпер наконец нашла в себе смелость снова посмотреть в его бронзовое лицо. – Даже если я не могу получить твоей любви, я все равно люблю тебя… Это половина любви… моя половина.
– Ты правда любишь? Ты убеждена, что это не отчаяние, не стремление просто быть в безопасности? Ты уверена, что не уподобляешься утопающему, хватающемуся за соломинку?
Ну вот она и появилась, эта его высокомерная улыбка.
– Тебе что, требуется мое письменное признание? – крикнула Пайпер.
Черт бы его побрал! Логан намеревается рассказать ей, что она чувствует! Но она сама знает, что чувствует. Это не отчаяние, это любовь, хочет он этому верить или нет!
Пайпер схватила его за рубашку из оленьей кожи и развязала тесьму. «Будь счастлив», – нацарапала она острым ногтем на его груди.
– Теперь ты доволен, или мне следует написать это на песке и вырезать на кактусе? Я люблю тебя так сильно, что желаю тебе счастья с другой женщиной. Не знаю, что еще я должна сделать или сказать в доказательство того, что я говорю правду.