Когда фигура подошла ближе, Том увидел сильно разжиревшего мужчину в свободной рубашке без воротничка, с зачесанными назад и смазанными гелем волосами, забранными в короткий поросячий хвостик. На шее висел на цепочке крупный медальон. Лица четко не разглядеть в слабом свете, но по прикидке ему около шестидесяти.
Потом яростный луч ударил прямо в лицо, обжег слизистую, и Том крепко зажмурился.
Мужчина спросил с тягучим луизианским акцентом и с искренним любопытством, словно ждал честного ответа на честный вопрос:
– Значит, считаете себя героем, мистер Брайс?
Не зная, что ответить, и, в любом случае, не имея возможности говорить, Том молчал.
Почувствовав, что луч ушел в сторону, открыл глаза. Мужчина присел перед ним на корточки, протянул руки, дотронулся до лица, сделал резкий жест. Том взвизгнул от небывалой боли, уверенный, что с половины лица начисто содрана кожа.
Перед его глазами болтался длинный кусок липкой ленты. Челюсть снова зашевелилась, рот открылся и заговорил.
– Где моя жена? – спросил Том. – Где Келли? Пожалуйста, скажите, где она!
Мужчина осветил фонариком помещение. Сердце чуть не разорвалось, когда Том увидел неподалеку, по первому впечатлению, нечто вроде свернутого в рулон ковра, а потом понял, что это Келли. Она лежала на полу, связанная, с наручником на щиколотке, прикрепленным цепью к вделанному в стену кольцу, с заклеенным пластырем ртом, умоляюще на него глядя.
Сначала он собирался бешено завопить на жирного ублюдка, но как-то умудрился сдержать себя, стараясь трезво и разумно мыслить, понять происходящее, разобраться в адском кошмаре.
– Кто вы? – спросил он.
– Вы задаете слишком много вопросов, – решительно объявил толстяк. – Пить хотите?
– Я хочу знать, почему оказался здесь. Почему сюда попала моя жена.
Вместо ответа, мужчина повернулся, ушел в тень.
– Келли! – окликнул ее Том. – Как ты, Келли?
Больше он ее не видел, не слышал.
– Келли, дорогая!..
– Заткнись, мать твою, – буркнул толстяк.
«Нет, не заткнусь!» – чуть не выкрикнул Том. Внутренности на секунду сжались от страха, потом на него нахлынула слепая злоба. Как этот сукин сын посмел связать Келли? И его тоже.
«Утром у меня самая важная презентация во всей моей карьере. Я могу спасти свой бизнес. И если лишусь этого шанса из-за тебя, жирный ублюдок…»
Утром?
Сейчас уже утро?
Картина складывалась кусками, беспорядочно, словно он пытался уложить на прежнее место бумаги, развеянные порывом ветра по комнате.
Келли исчезла. Ее машину сожгли. Потом он получил электронное сообщение. Теперь она лежит на полу, связанная по рукам и ногам…