– Не Барталов, случаем?
– Так вы знаете Барталова? – Аргамаков давно знал, что мир довольно тесен, но все равно несколько удивился.
– Лечил он меня еще на японской. Я тогда первую рану получил. К сожалению, не последнюю.
– Скоро его увидите. Я думаю, через час они уже подойдут. Еще стемнеть не успеет.
– Я уже распорядился насчет размещения отряда, – предупреждая просьбу, сообщил Дзелковский.
Положительно, местный помещик был замечательным человеком. Или сказывалась военная косточка?
– Вам что-нибудь известно о том, что творится в Смоленске?
– Цирк, – односложно высказал свое мнение Дзелковский, но счел нужным пояснить: – Собравшиеся в городе или оказавшиеся там многочисленные представители разных партий, депутаты Думы, земгусары, всевозможные нелегалы и прочий охочий до власти люд решил, что пришел их черед. Раз уж не удалось установить демократическую республику во всероссийском масштабе, то надо в утешение создать хотя бы маленькое ее подобие. Уж не ведаю как – между собой все эти «граждане» грызутся похлеще пресловутой кошки с собакой, – но цели они достигли. Так что теперь вы находитесь на территории Смоленской губернской демократической республики.
Офицеры недоуменно переглянулись. За все время пути они не видели никаких следов власти и даже не слышали ничего о ней.
– Вы серьезно, Дмитрий Андреевич? – Аргамаков задал вопрос, который вертелся на языке у всех прибывших с ним.
– Разумеется. Я дважды по делам побывал в Смоленске и потому имел счастье видеть все это воочию.
Наличие хоть какого-то государственного образования здорово меняло дело. И не беда, что оно пока ограничено одной губернией. Главное – это почин, наличие хотя бы какой-то территории, а уж к ней рано или поздно будут присоединяться остальные.
– Так. И как далеко распространяется власть? Признаться, за все время пути мы ни разу не слышали о ней.
– А ни на сколько. – Дзелковский небрежно махнул рукой. – В том смысле, что формально она распространяется на всю губернию, а реально никакой власти нигде нет. Есть кучка всевозможных политиканов и их прихлебатели, жизнь же течет сама по себе. Я, признаюсь, тоже поначалу обрадовался. Даже самая слабенькая власть лучше полного всеобщего безвластия, но эта ограничена лишь круглосуточной говорильней в лучших думских традициях да борьбой с некой контрреволюцией уже в традициях революционных. В итоге за симпатии к прежней России вполне можно попасть за решетку, а то и к стенке. Это и есть единственное проявление власти. В остальном же за пределами города никто и не подозревает, что живет в новом государстве, да и в самом Смоленске царствует все та же анархия. Единственное – в городе сохранилась школа прапорщиков во главе с полковником Мандрыкой. Мировой офицер, доложу я вам! Правители хотя и косятся на школу, как на очаг контрреволюции, но разогнать пока не решаются. Может, надеются, что юнкера разбегутся сами собой, а может, понимают, что никакой другой реальной силы в городе нет. Запасные батальоны разложены, солдат объединяет только кухня, а кадеты еще слишком молоды. Что творится дальше, точно не знаю, но слышал, что Москва повторила судьбу Петрограда и превратилась в арену битвы различных банд. А за Москвой… Разве что в казачьих областях.