Зазвонил телефон. Лиля вздрогнула. Милка.
— Лиль? Что у тебя с голосом?
— Просто устала, а что?
— Лиль, я все-таки смоталась в салон. Голову новую сделала. А макияж завтра… Я забегу?
— Забегай!
Хорошо, что придет Милка. С ней все можно обсудить.
— Милка, ты покрасилась! Как тебе идет!
— Правда, здорово? Такой мальчик-стилист попался… Завтра к нему же пойду, обещал супер-макияж сделать… Все-таки как важно… Лиль, да что с тобой? Тебе плохо?
— Хуже не бывает, — еле слышно выговорила Лиля.
— Что-то с Ахметшиным?
— Откуда ты знаешь?
— Привет, подруга, я же вижу. Что стряслось?
Лиля молча достала из сумки пакет с фотографиями.
— Это его дети?
— Его. А это его жена, Фарида…
— Ну чего-то в таком роде я ожидала… Слишком великолепный экземпляр… И чтоб достался нам, простым девушкам, да еще практически даром… Но где ты это взяла?
— Добрые люди дали…
— А конкретнее?
Лиля рассказала.
— Даа… Круто… Слушай, так может сама Леонтовича примешь?
— Да пошел он… Тебе надо, а я вообще уже всех мужиков ненавижу. Всех!
— Лиль, это хорошо, но что дальше-то делать? Тебе же с ним еще как минимум работать… И так просто он от тебя тоже вряд ли отступится…
— Если бы я знала…
— Лиль, ты вот любила обсуждать со мной всякие сериалы…
— При чем тут сериалы?
— Ситуация-то аккурат сериальная. Скажешь нет?
— Пожалуй, — печально улыбнулась Лиля.
— И сколько раз ты, бывало, удивлялась: Господи, да если бы героиня в пятой серии начистоту поговорила с героем, то уже в восьмой можно было бы ставить точку, а суки-сценаристы растягивают сюжет на сто пятьдесят! Было дело?
— Было. И что?
— А то, что надо тебе с ним поговорить.
— Зачем?
— Ты его любишь?
— Не знаю уже… Я его ненавижу…
— Это один хрен! Короче, поговори с ним, может все это такая же лабуда, как Ванькино самоубийство.
— Нет, Милка, Ванька хотел тебя вернуть. А Ринату зачем это все?
— Ринату незачем… Вроде бы… Тут козе понятно, это нужно его жене. И детям. Черт бы все побрал. Скажи-ка мне вот что, он тебе не намекал на какие-то трудности, на какие-то обстоятельства?
— Какие трудности? Какие обстоятельства?
— Связанные с женитьбой?
— Нет.
— А он легко согласился на твои условия?
— Не очень…
— И не намекал на детей?
— Нет. Сказал, что хочет иметь троих, не меньше…
— И тут трое… Зачем ему еще столько же? Отец-герой? Или просто такая страсть к размножению? Восточный менталитет?
— Мил, не мучай меня!
— Да, а тачка твоя лилейная где?
— У него.
— Вот это мне уже не нравится.
— Почему?
— А потому что странно… Как говорится, подарил, так подарил. Он тебе документы на машину отдал?
— Нет. Сказал, что она пока будет стоять у него, чтобы я сдуру одна не села за руль.