– Совершенно верно. Какой-то замкнутый круг.
– Предлагаю вам проверенный и очень простой выход из этого круга.
– Какой?
– Отказаться от желания спать.
– То есть как? Ведь я хочу спать. Я мечтаю о том, чтобы спать.
– И вот, когда вы откажетесь от этой мечты, тогда-то и придет сон.
– Но как?
– Очень просто. Сон есть отключение сознания, не так ли? Если сознание есть – сна нет, если есть сон – нет сознания. Сознание не может уловить сон, оно может только отогнать его. Все время спрашивая себя: «Сплю я или не сплю?» и «Когда же наконец я усну?» – вы мешаете себе засыпать. Именно тем, что хотите спать!
В психотерапевтической практике не проходит и дня без подобной беседы.
Да, бессонница вредна на 90 процентов не сама по себе, а своими психологическими наслоениями. Главное из них – эмоциональное действие глубоко въевшегося убеждения-стереотипа «надо спать». «Надо спать, потому что все спят ночью и сам я раньше ведь спал. Известно, что норма сна 7 – 8 часов... Надо спать, потому что бессонница отнимает силы, истощает организм... Как я буду днем работать невыспавшийся? Надо спать, потому что раз я не сплю, значит, со мной творится что-то неладное...»
Подобные соображения, более или менее осознанные, непроизвольно создают сильное отрицательное давление. Идея «надо спать» становится сверхценной, а сознание: «не сплю» – катастрофичным. Еще не ложась спать, еще даже и не думая об этом, человек подсознательно уже со страхом ожидает очередной бессонной пытки. Механизм парадоксального состояния действует вовсю: сон призывается с таким отчаянно-безнадежным усилием, которое подняло бы и мертвецки пьяного, и «наоборотное» подсознание с яростью закрепляет отрицательный эмоциональный прогноз. «Ну вот, опять ни в одном глазу... Вот опять проснулся, и, конечно, больше не засну...»
И уж, конечно, каждый считает свою бессонницу исключительной и выдающейся.
Разумеется, спать надо, но сколько – сие лучше всего известно самому мозгу, маятнику его тонуса, который вовсе не интересуют наши смутные сведения о нормах сна. Лишить мозг необходимой ему дозы сна не легче, чем самопроизвольно остановить сердце. Способность мозга заметно или незаметно урвать свою долю сна даже в условиях вынужденного беспрерывного бдения просто поразительна: это доказала война, и продолжает доказывать бессонный опыт кормящих матерей. Конечно, когда мозгу приходится «воровать» сон у бодрствования, оно терпит ущерб и жалуется... Но от лишения сна, при всех мучениях и угрожающих симптомах, еще никто в мире не умер и не сошел с ума: людям, добровольно соглашавшимся на экспериментальную многодневную бессонницу, для практически полного восстановления нормального состояния требовалось отоспаться вволю всего один раз, часов 10 – 12.