Олег чувствовал себя действительно честным, очищенным от всякой скверны. Усталость после трудной схватки, прогулка по краю Смородины, ощущение близости смерти, эйфория победы заставили раствориться в прошлом воспоминания о зарытых в снег трупах, притупили уколы совести. Он прошел через судилище, он сразился за право на честное имя — и победил. Такова воля богов — он не должен расплачиваться за мимолетную дурость четырех промысловиков. Суд окончен. Все!
* * *
— Ну ты крохобор, — расхохотался ведун, чокаясь с купцом. — Ох, крохобор. Я уже, надо признать, Мару с ее чашей рядом углядел, а ты, знай, ставки делаешь. Думал, не слышал я ничего?
— Ну так тебя ужо вся площадь похоронила. Только и ждали, как голова по грязи запрыгает. Я и не утерпел. Я ведь знаю, что ты колдун и убить тебя нельзя. Думал, просто прикидываешься для правдоподобия. Еле ставки собрать успел. Пятнадцать гривен на пустом месте! За тебя, ведун.
Они выпили, и Олег покачал головой:
— Ничего себе на пустом месте! Ты сам на таком месте побегать не хотел бы?
— Так я ничего и не говорю! Тебе треть честно отдал. Все три гривны.
Еще два тяжелых мешочка с серебром Любовод уронил на площади рядом с варягом, презрительно хмыкнув:
— Держи, заступничек.
Скандинав, даром что стонал, сизый, как утопленник, но денежки под себя все равно подгреб.
— Давай за тебя выпьем, Любовод, — опять налил меду Олег. — Хватка у тебя что надо. Деньги буквально из ничего создаешь.
— Серебро — не знатность, из ничего не добудешь, — посерьезнел купец, отодвигая кубок. — Так как ты решил, друг, идешь со мной в новые земли?
— Иду, чего уж там, — махнул рукой ведун. — Надоело задницу седлом натирать. Хоть немного с комфортом попутешествую.
— А коли так, надобно тебе о доле своей в деле подумать. Ты пойми, ведун, ты мой друг, и я обманывать тебя, наживаться на тебе не хочу. Я все товары, припасы за свой счет могу снарядить. Но тут все как в споре: сколько поставил, столько прибыли и получишь. В новых землях, коли повезет, сам-пять обернуться можно. У тебя сейчас три гривны? Значит, пятнадцать вернуть можно. Неплохо, конечно, но иной боярин из воинского похода и поболее добудет. Вложишь десять — получишь полсотни. Столько с похода ни один боярин не вернет. Вложишь двадцать — вернешься с казной княжеской. Риск, конечно, есть… Но без риска, вон, кормчий плавает. Расходов никаких, но и прибытку — полгривны за сезон. А гребцы да рать судовая — и того меньше. У тебя серебра-то сейчас сколько?
— Без твоих трех еще гривны три-четыре наберу. А то и пять.