— Они непобедимы уже сами по себе, — продолжил Мунглум. — Даже без разрушающего крепостные стены волшебства Дриниджа Бара. И никакая нация в одиночку не сможет противостоять им, а бесконечная грызня всех этих самолюбивых западных королей помешает им объединиться вовремя. Возникла угроза самой цивилизации. Будем молиться о какой-то вдохновляющей идее. Твои темные боги, Элрик, по крайней мере, разумны, и мы должны надеяться, что эти дикари вызвали у них такое же негодование, как и у нас.
— Они играют в странные игры с людьми-пешками, — тихо ответил альбинос, — и кто знает, что они задумали на этот раз?
* * *
Закопченная палатка Терарна Гаштека теперь освещалась еще и тростниковыми факелами, а ужин, состоявший в основном из вина, уже на-чался- Элрик и Мунглум немного опоздали.
— Привет, друзья мои! — заорал Поджигатель, размахивая кубком. — Здесь все мои сотники. Подходите и присоединяйтесь к ним!
Элрик никогда не видел такой злобной своры варваров. Уже порядочно пьяные, дурно пахнувшие, безвкусно одетые в разнообразные, явно похищенные тряпки, они вызывали чувство гадливости.
Новым гостям уступили место на одной из скамей и предложили вина, которое они лишь пригубили.
— Приведите сюда раба! — крикнул Терарн Гаштек. — Приведите Дриниджа Бара, нашего ручного волшебника.
Перед ним на столе лежали связанный кот и большой железный клинок.
Вскоре воины, пьяно ухмыляясь, приволокли сухощавого человека со скорбным лицом и заставили его встать на колени перед повелителем варваров. Несчастный молча повиновался, но глаза его метали молнии. Не отрываясь, он смотрел на Терарна Гаштека и котенка. Затем, заметив нож, побледнел и потупился.
— Чего ты от меня хочешь? — мрачно спросил он.
— Как ты обращаешься к своему хозяину, чародей? Впрочем, не имеет значения. Нам надо развлечь гостей. Они обещали провести нас к жирным торговым городам. Покажи несколько трюков.
— Я не фигляр. Неужели один из величайших волшебников мира станет заниматься подобной ерундой?
— Я не прошу. Я приказываю. Повесели нас. Что тебе нужно для этого? Несколько рабов, кровь девственниц, еще что-нибудь? Только скажи…
— Приманки мне не нужны. Я ведь не полоумный шаман.
И вдруг волшебник увидел Элрика. Альбинос почувствовал, как мощный разум этого человека осторожно касается его сознания, значит, узнал в нем чародея. Не выдаст ли его Дринидж Бара?
Элрик напрягся, и, откинувшись в тень, сложил определенным образом пальцы, подавая знак, по которому волшебники на западе узнают друг друга. Поймет ли его восточный маг?
Он понял. Мгновение Дринидж Бара колебался, глядя на своего повелителя. Затем отвернулся и начал делать пассы, бормоча что-то под нос.